Картус подплыл к пустому плоту - дельфину - и вскарабкался на него. Как и остальные, он был обнажен, если не считать медальона Высокого Совета Гильдии ювелиров. И все члены Совета, кроме одного, были здесь.
– Где президент? - спросил он остальных.
Худая, как скелет, обтянутый безупречно белой кожей, женщина указала на дверь одного из кабинетов. Потом она зевнула и потянулась, легко повернувшись всем телом и затем беззвучно соскользнув со своего плота - сделанного в форме лебедя - в темную воду. Картус завидовал ей и ненавидел ее: она была обучена нырять двенадцатью так называемыми «благородными способами». И он знал, что сколько был лет он ни тренировался, он никогда не сможет повторить это движение.
– Изнеженная шлюха, - пробормотал он себе под нос.
Все равно он был доволен, что все остальные члены Совета здесь, и пытался догадаться, знает ли кто-нибудь из них больше него самого.
Сзади послышался всплеск, и он обернулся. Уоммет, президент Совета, держался за плот Картуса. Они поклонились друг другу, затем Уоммет (горбатый карлик, чей несчетное число раз «пра»-прадед некогда сделал себе состояние, подыскивая для короля Эммидуса камни, разорившие Понтию, и заложив тем самым основание для двухтысячелетного правления Благодетельного Анклава) сказал:
– Вы следующий, мессир Картус. По коридору, и налево. Первая дверь.
Остальные члены совета уставились на Картуса со своих плотов без всякого выражения. Они были высокородными понтийцами, и умело скрывали зависть и раздражение по поводу того, что Картуса пригласили раньше их, но им не удалось скрыть свои чувства настолько хорошо, как им казалось; и в глубине души Картус усмехнулся.
Он подавил желание спросить карлика, зачем их пригласили сюда, и соскользнул с плота. От подогретой морской воды начало саднить глаза.
В комнату, в которой ждал Грю Кролл, вели несколько каменных ступеней. Там было сухо и темно. На столе в середине комнаты неровно, дымя, горела лампа. На стуле висел халат, и Картус набросил его. Не входя в круг света от лампы, поодаль от стола стоял мужчина, но даже в полутьме Картус смог разглядеть, что он высок и абсолютно лыс.
– Доброго вам дня, - в голосе мужчины слышалось хорошее образование.
– И вашему дому и роду, - ответил Картус.
– Присаживайтесь, прошу вас. Как вы, несомненно, поняли из того письма, которое я вам послал, я представляю Благодетельный Анклав. Прежде, чем мы продолжим, я должен попросить вас прочесть и подписать вот это обязательство хранить молчание о нашей беседе. Не торопитесь.
