— Спокойно, рейнджер Ром! — сухо оборвал я. — Докладывайте по порядку.
— Нахожусь возле деревни Санда, масса Стив! — зашептала Ром, бешено вращая глазами. — Здесь катастрофа! Кто-то уничтожил все серверы в округе! Целый район выбит из Вязи! Вы просили установить наблюдение за князем Лисеем Вышградским — ответ отрицательный! Я не могу, масса! К деревне подойти невозможно — там кресты!
Я понимающе кивнул. Неудивительно… Помнится, новоприбывший властитель этого княжества родом из Базилики. Видимо, князь Лисей — крещеный.
— Это еще не все, масса Стив! — выпалила мокрая мулатка, нервно помахивая мачете. — Кто-то разрушил чтище Мокоши! Насмерть зарубил старую жрицу! Распугал всех русалок на реке Санде!
— Видимо, дела рук нового князя… — задумчиво прогудел из-под забрала глубокомысленный жрец Акундин.
— Не думаю, — усмехнулся я. — Едва ли князь Лисей настолько глуп, чтобы заваривать кашу в собственной вотчине. Скорее всего… здесь снова замешан Сварог. Ему нужно нейтрализовать князя Лисея. Выбить его из игры — хотя бы на пару дней. И знаешь зачем?
Акундин попытался пожать плечами, закованными в ржавую броню.
— Затем, что через земли этого княжества скоро будет проходить Чурила! Сварог делает все, чтобы его внучек двигался без задержек. А иноземный князь Лисей может сдуру выступить против Чурилы — вот Сварог и принимает превентивные меры… Вносит хаос и энтропию.
— Масса Стив! Масса Стив! А что мне делать? — Вила Ром нетерпеливо тряхнула влажной прической; в ушах колыхнулись тяжелые неравновеликие серьги.
— Что делать? — Я поднял брови. — Сидите в воде и продолжайте вести мониторинг. Если покажется князь Лисей…
— Броситься и зарубить насмерть? Правильно, масса Стив?
— Не совсем. Просто сообщите мне, как только он выйдет за пределы деревни. Да, и еще… — Я строго покачал головой. — Снимите эту майку и наденьте нормальный купальный костюм. Иначе через пять минут здесь будут все окрестные рыбаки мужского пола в возрасте от 15 до 75 лет…
Она быстро кивнула, зажала мачете в зубах, и вдруг…
— Да не сейчас… не сейчас снимайте! Подождите хоть, пока я отключусь! — взревел я, из последних сил вырубая монитор. Безобразие! Тяжело все-таки с ними, с молоденькими рейнджерами. В этом смысле старухи, бесспорно, менее разнузданны.
Проклятая Ром! Когда она задрала свою маечку, я успел заметить… да-да. Опять стоклятый пирсинг на пупке! Как странно смотрится он на лиловатой коже — совсем не так, как на нежно-розовом, чуть золотистом от искусственного загара, впалом животике Ники… Что такое… опять?! Это болезнь мозга. Я что же, не могу не думать о ней? А?
