– Да, в здешнем крематории. Очень торжественная церемония. Помимо персонала, присутствовало всего шесть человек: нас трое, Роналд Кэллендер, эта его не то секретарша, не то экономка и старушка в черном, по виду – няня. Ее наряд придал похоронам особую мрачность, подумал я тогда. Вы не поверите, она была настолько похожа на классическую старую добрую нянюшку, что я заподозрил в ней переодетую полицейскую ищейку.
– С чего вы это взяли? Она действительно так выглядела?
– Нет, но ведь и вы не похожи на частного сыщика.
– И вы представления не имеете, кто она такая?
– Нет. Нас ей не представили. Насколько я помню, никто вообще не сказал ни слова. Сэр Роналд надел масочку убитого горем отца. Знаете, из серии: король оплакивает смерть наследника престола.
– А мисс Лиминг?
– Ей была очень к лицу черная вуаль.
– А мне показалось, что она в самом деле глубоко страдала, – сказала Софи.
– Откуда ты можешь знать? И вообще, что это значит – страдания? И как определить их глубину?
Дейви Стивенс легко перекатился на живот и сказал:
– Я тоже заметил, что мисс Лиминг было очень худо. Между прочим, фамилия старушки – Пилбим, по крайней мере так был подписан венок.
Софи усмехнулась:
– Этот жуткий крест из живых роз? Я могла бы догадаться, что он от нее. А почему ты так уверен?
– Потому что я посмотрел, солнышко мое. Парни из крематория сняли венок с гроба и прислонили к стене, и у меня было время взглянуть на прикрепленную к нему карточку. Там было написано: «С искренними соболезнованиями от нянюшки Пилбим».
– Да-да! Теперь я вспомнила, – сказала Софи. – Бедная няня, этот венок стоил ей, вероятно, целого состояния.
– Марк когда-нибудь говорил вам о няне Пилбим? – спросила Корделия.
Они быстро переглянулись. Изабел помотала головой, а Софи сказала:
– Мне – нет.
– Нет, он о ней никогда не упоминал, – сказал Хьюго Тиллинг, – но как мне кажется, я видел ее однажды еще до похорон. Недель шесть назад она пришла к нам в колледж и хотела видеть Марка. У него как раз был день рождения – двадцать один год. Я тогда случайно оказался в приемной у инспектора, и он спросил, у себя ли Марк. Она поднялась к нему в комнату и пробыла там около часа. Я видел, Как она уходила, но ни тогда, ни потом Марк не упоминал о ней в разговорах со мной.
А вскоре после этого, отметила про себя Корделия, он ушел из университета. Связаны ли эти два события между собой? Ниточка тонкая, но нужно проследить, куда она тянется.
Из чистого любопытства, которое даже ей самой показалось неуместным, она спросила:
