– Как только появится возможность, я попрошу у Вас разрешение направить сюда врача с нашего корабля, чтобы она могла осмотреть ваших… детей. Возможно, есть медицинские технологии, способные помочь.
– Если вы действительно сможете помочь, это будет веский аргумент на мирных переговорах.
– Понимаю, – кивнул Пикард.
– Я доктор в мире непрекращающейся войны, смерти и уродств. Докторов здесь немного, большинство из нас занимается совсем другим. – Она стала баюкать плачущего младенца, пока он не умолк. – Понимаете, боль.
– Я чувствовала Вашу боль; во всяком случае, это была часть того, что я почувствовала, – сказала Трой.
– Вы почувствовали мою боль? – спросила Зир. – И это разбудило Вас и привело сюда?
– Вашу и той женщины, что родила этой ночью, – сказала Трой.
Зир слабо улыбнулась.
– Вы дали мне надежду, и я проклинаю вас за это. Я думала, что давно оставила эти бесполезные мысли, но вот она, надежда – последнее прибежище безумцев и мечтателей.
– Вы хотите, чтобы я встретилась с матерью сегодня? – спросила Трой.
– Она спит. Чем дольше она будет спать, тем лучше. Пройдёт много времени, прежде чем её сын выйдет из этой комнаты. Брек, – она указала на одного из коленопреклонённых солдат, – тоже побывал здесь, и не слишком отличался от этого. Хотя у него результат лучше, чем обычно. Почти все, кто моложе двадцати, пробыли здесь какое-то время. – Она покачала головой. – Идите, идите, я должна уложить его спать.
– Вы разрешаете мне прислать сюда нашего врача, как только это будет возможно? – спросил Пикард.
– Врачу всегда найдётся работа на Ориане, посол Федерации, – кивнула доктор Зир. – Теперь уходите, прошу вас. – Она обратилась к коленопреклонённым охранникам. – Встаньте, грех сокрыт.
Солдаты отняли ладони от лиц и встали, моргая от света.
– Проводите посла и его людей.
– Да, доктор Зир. Мы не хотели вторгаться, – сказал первый солдат.
– Надежда никогда не бывает вторжением, но часто оказывается ложью. – Она улыбнулась и тихонько заговорила с запелёнутым ребёнком. Трой не слышала слов.
Охранники стали теснить Пикарда и остальных к выходу.
– Вы слышали, что сказала доктор, мы должны уйти. – Уважение в их голосах мешалось со страхом.
Что-то говоря ребёнку, доктор Зир нажала кнопку, и из стены видвинулся серебристый ящик.
Охранники почти толкали их к дверям. Только грозный взгляд Ворфа удержал их.
Доктор Зир стала тихонько напевать. Трой не слышала слов. Шепчущие отголоски детей, сотен детей, их мысли, обрывки снов отозвались на её песню. Трой чувствовала волну довольства, шёпот их счастья. Доктор Зир пела неживым детям, и они слушали её. Её голос, её… любовь к ним.
