Аллигатор разжал пальцы и упал на бетонный пол.
Потирая ушибленный локоть, он подумал о том, что, вероятно, слабо себе представлял конструкцию вентиляционной шахты: "Не хватает только гремящего лифта".
С мыслями следовало быть поосторожнее - лифт не замедлил появиться.
- Нет! - закричал Бронсон и, раскрошив кулаком бетонную стену, выбрался наружу.
Секретное хранилище находилось на пятидесятом этаже.
- Теперь вверх тащиться, - проворчал Бронсон. - Нет мне покоя.
Он поплелся по какой-то странной винтовой лестнице, шаг за шагом преодолевая нарастающее напряжение. По мере подъема дышать становилось все труднее - включилась система безопасности локального сегмента сети.
Добравшись до бронированной двери, Гарри перевел дух.
- Эту дверку башкой не проломишь, - заключил Бронсон, - крепкая, чертовка!
Кодовый замок оказался как нельзя кстати. Гарри положил пальцы на кнопки блокиратора и с бешеной скоростью принялся перебирать их. Через несколько минут дверь со скрежетом распахнулась.
Бронсон вошел в полутемное помещение. Красноватые лампы контрольного освещения встречались лишь изредка, и Гарри приходилось пробираться наощупь. Огромные стеллажи, заполненные папками, простирались во все стороны.
Найти нужную информацию среди этой свалки было попросту невозможно, и Бронсон бесцельно бродил по переулкам хранилища. Десятки тысяч "дел" пылились на железных полках, и только одно-единственное содержало в себе ответы на вопросы Аллигатора. "Следуй за своими чувствами, - вспомнил Гарри слова японца, - доверься себе". Внутренний голос молчал. "Как отморозило", - усмехнулся Аллигатор.
В глубине души он знал, что способен выполнить задуманное, удалось же ему проникнуть в святая святых Центрального разведывательного управления. То, что мешает, находится в нем самом. "Правда в том, - сказал себе Аллигатор, - что я боюсь знать". Перспектива получить документацию по проекту "Универсальный солдат" пугала Бронсона. Кто знает, что еще выплывет на поверхность? Судьба, как обычно, не оставляла ему выбора, но каждая клетка тела кричала: "Нет, не трогайте меня!" Аллигатору порой безумно хотелось забыть обо всем и превратиться в нормального обывателя: ходить на работу, вечером в кругу семьи просиживать за гологравизором, раз или два в месяц выбираться в театр. Только жестокая необходимость заставляла его следовать по тернистому пути поиска и сомнений.
"Отпусти свой разум, - Бронсон закрыл глаза, - расслабься, позволь чувствам пронизывать тебя". Преодолевая огромное внутреннее сопротивление, Бронсон вышвырнул вон страх и сомнения. Информация заполнила сознание тут же, словно воспользовалась образовавшимися пустотами.
