Кирк остановился, как вкопанный, и стремительно обернулся к ней, чувствуя, как заколотилось сердце.
– Маккой? – Он схватил её за плечи и сжал так крепко, что она вздрогнула от боли. – Леонард Маккой? Эдит, это очень важно.
– Ну да. Он сейчас в миссии, в маленькой комнате наверху. Он был очень болен, почти бредил, но думаю, теперь уже…
– Спок! – закричал Кирк. – Эдит – подожди здесь.
Он кинулся через улицу и замахал рукой своему помощнику. Спок обернулся; с губ его уже был готов сорваться вопрос, но спрашивать ему не пришлось. В тот момент, когда они двое сошлись у дверей миссии, оттуда вышел Маккой.
От изумления доктор застыл на месте, затем лицо его расплылось в улыбке. Последовали рукопожатия, хлопанье по спине. Все трое говорили разом.
– Боунз, где ты…
– Как вы нашли меня? И, кстати, где мы?
– Когда Эдит сказала "доктор Маккой", я…
– Замечательно, что Вы всё это время находились так близко…
– Похоже, я долго болел…
Кирк торопливо оглянулся на Эдит. Она смотрела на них с выражением живейшего любопытства и в то же время с видом человека, не поспевающего за событиями. Заметив, что Кирк обернулся к ней, она шагнула с тротуара на мостовую.
Она не видела, что прямо на неё несётся грузовик. Теперь. Не задумываясь, Кирк кинулся к ней.
– Капитан! – громко закричал Спок. – Нет!
Кирк замер – живая статуя боли. В тот же миг Маккой, раскрыв рот в беззвучном крике, кинулся на мостовую. Пронзённый ненавистью к себе, зная, что сейчас будет, Кирк бросился наперерез Маккою, ничего не видя вокруг, почти рыдая. Маккой споткнулся. Эдит вскрикнула, а следом раздался пронзительный визг тормозов.
Затем – тишина.
– Джим, – с яростью произнёс Маккой. – Ты специально остановил меня… Ты слышишь меня? Ты знаешь, что ты только что сделал?
Кирк не мог говорить. Спок мягко взял его за руку.
– Он знает, – сказал он. – Скоро Вы тоже узнаете. И то, что было… есть снова.
Кирк сидел за своим столом на "Энтерпрайзе", одетый в свою форму, и смотрел в пустоту. Позади голос Спока произнёс:
– Координаты с мостика, капитан.
Слова ничего не значили. Документы на столе перед ним ничего не значили. Он чувствовал себя всё равно что мёртвым.
– Джим, – сказал Спок.
Омертвение не прошло, но сквозь него донеслось какое-то ощущение. Кирк медленно обернулся.
– Мистер Спок, – произнёс он. – Это первый раз, когда Вы обратились ко мне не "капитан", а как-то иначе.
– Я хотел, чтобы Вы меня услышали, – мягко сказал Спок. – Но не будем сейчас о координатах. Джим, на моей планете ночи очень длинны. По утрам в небе слышно серебристое пение птиц. Мой народ знает, что для всего надеется достаточно времени. Отправьтесь туда со мной. Там Вы сможете отдохнуть.
