– Мистер Чехов, признаки сопровождения? – спросил Кирк.
А если оно и появится, это сопровождение, подумал Зулу, будет оно нас сопровождать или прямо тут арестует?
– Нет, сэр, – отвечал Чехов. – И обычных патрулей тоже.
– Странно, – заметил Кирк.
– Адмирал, могу я поговорить с Вами? – спросила Ухура.
– Разумеется, коммандер. – Встав, Кирк подошёл к Ухуре.
– Что у Вас, Ухура?
– Я слышу что-то очень странное, – сказала Ухура. – И очень сильное. Это заглушает все многофазовые сигналы. Я не могу это перевести. Какой-то беспорядочный набор звуков.
– Вы можете отделить их?
– Я пытаюсь, сэр. Они не сфокусированы и настолько сильны, что проникают в соседние частоты. И их местонахождение… Траектория ведёт к Земле.
– К Земле!
– Да, сэр. Я пытаюсь разобрать, что это.
Как и Зулу и все остальные на мостике, Спок слышал разговор Кирка и Ухуры. Заинтересованный, он взял наушники стал вслушиваться, пока Ухура пыталась уловить в заполняющем частоты треске что-нибудь вразумительное.
Когда на мостик шагнул Маккой, Спок постарался ничем не выдать себя. Он ещё ни разу не говорил с Маккоем после… с тех пор. Он даже ни разу не виделся с ним иначе, как в присутствии Т’Лар, стоявшей между ними. Говорить с Маккоем должно быть для него то же самое, что с любым другим землянином; и всё же именно с ним Споку почему-то говорить не хотелось.
– Привет, – сказал Маккой. – Занят?
– Занята коммандер Ухура, – сказала Спок. – Я только слушаю.
Маккой смотрел на него как-то странно.
– Ладно. Я только хотел сказать – хорошо, что твоя катра опять в голове у тебя, а не у меня.
Маккой усмехнулся. Спок представления не имел, почему.
– Я имею в виду, – пояснил Маккой, – я мог принять в себя твою душу, но не мог быть в твоей шкуре.
– В какой шкуре? У меня нет шкуры. – Спок никогда не носил никаких шкур. Ни один вулканец их не носил – и ни один землянин тоже. На корабле Спок носил форму, на Вулкане – традиционный вулканский плащ. – Я в плаще, – сказал Спок. Это казалось ему неправильным. – Может, в моей коже? Но как можно быть в чьей-то коже?
– Ладно, оставим это, – сказал вдруг Маккой. – Как насчёт философии?
Спок попытался увязать слова и тон Маккоя (который он счёл легкомысленным) с его напряженной позой и пристальным взглядом.
– Жизнь. Смерть. Жизнь, – сказал Маккой. – Темы такого рода.
– На Вулкане у меня не было времени для глубокого изучения философских дисциплин.
– Спок, это же я! – воскликнул Маккой. – Я хочу сказать – то, что произошло с нами, уникально!
