Это все правда | страница 2



— Он сказал, чего от вас ожидают?

— В основном, помогать коку с обедами.

— Бросьте ваши пожитки в каюту команды на корме, а потом возвращайтесь, — велел он.

Я нашел свободную койку и положил сумку с переносным прибором в рундук под нею. Замков здесь не было, так что приходилось рисковать.

Онслоу представил меня коку Маноло, который немедленно подрядил новичка таскать на борт продукты, птицу и ящик с вином, присланным устроителем званых мероприятий. Когда я доложил, что Уэллс велел мне обслуживать столики, он облегченно улыбнулся. В середине дня прибыл с женой и дочерью Чарлз Кернер, глава производственного отдела «РКО». Очевидно, они ожидали более торжественного приема, но на яхте не оказалось никого, кроме команды, поэтому Кернер, ворча, уселся за столик красного дерева на корме. Маноло выдал мне белый пиджак и велел отнести гостю напитки. Жена спокойно обмахивалась веером из пальмовых листьев, а дочь, нескладный подросток лет двенадцати-тринадцати, сплошные колени и локти, обследовала шхуну.

Час спустя к причалу подкатил темно-бордовый «паккард», откуда вышел Уэллс в сопровождении стройной брюнетки. Судя по журнальным фотографиям, это была его ассистентка Шифра Харан.

— Чарлз, — прогремел он, заключая Кернера в медвежьи объятия.

— До чего же здорово вновь тебя видеть!

Я заметил, что он возвышался над Кернером на целую голову. Тот представил его своей жене Мэри.

На Уэллсе был легкий костюм. Темные волосы доходили до плеч, а над верхней губой чернели усики, которые он отпустил в Бразилии — неудачная попытка изобразить мачо. Высокий, больше шести футов роста, с заметным животиком, но почти без признаков чудовищного ожирения, омрачившего все его будущее. Огромная голова, круглые щеки, прекрасно вылепленные губы и миндалевидные монголоидные глаза.

— А это кто? — спросил Уэллс, поворачиваясь к дочери. Его взгляд был подобен прожектору, и девочка неловко заерзала, оказавшись в центре безжалостного светового пятна.

— Наша дочь Барбара.

— Барбара, — с ухмылкой повторил Уэллс, — ты всегда носишь в ухе ключ от дома?

И тут же извлек из ее левого уха блестящий медный ключик, который и поднес к носу девочки. Я заметил, что его пальцы были чрезвычайно длинными, а руки — изящными. Барбара застенчиво улыбнулась.

— Это не мой ключ, — прошептала она.

— А может, вообще не ключ, — подхватил он, проводя левой рукой над правой. Ключ превратился в серебряный доллар.

— Хочешь его получить?

— Да.

Он снова провел ладонью над монетой, и та исчезла.