Пропуск, действительно, был, и я беспрепятственно прошла в театр. Поднявшись на лифте, как и сказал Ленечка, на четвертый этаж, я не спеша пошла по коридору. Я уже чувствовала, что начинаю влюбляться в театр, причем именно его закулисную жизнь. Изнанка меня совсем не разочаровала, наоборот – добавила таинственности. Поэтому я шагала по коридору, благоговейно озираясь, хотя вокруг меня наблюдались обыкновенные оштукатуренные стены.
Ленечка назначил встречу у костюмерного цеха, но довольно бестолково объяснил, как до него добраться. Так что, впитывая ауру и наслаждаясь театральной атмосферой, я забрела неизвестно куда. И, главное, не наблюдалось ни единой души, чтобы спросить дорогу! Ну просто не театр, а пустыня Гоби. Белый день, почему никто не работает?
Никакого закулисного очарования я уже не чувствовала и в помине. Уже совсем собралась позвонить Лене, даже телефон вытащила, но, подумав, убрала его обратно. Что я скажу? «Я тут у вас в театре заблудилась, нахожусь не знаю где, давай ищи меня по всем этажам»? И он бросит эту свою примерку или, как там ее, подгонку костюмов и побежит меня искать? Нет уж, не будем разводить детский сад. Сама разберусь. В конце концов, это мне надо, а не ему.
Подумала я так и удивилась. Надо же, как заговорила! А ведь еще совсем недавно…
– Девушка, что-то ищете?
Я с готовностью обернулась:
– Да, не подскажете, где костюмерный цех?
Передо мной стоял парень в камуфляже. Охранник! Ну все, сейчас меня выставят отсюда. А то ходят тут всякие, костюмерный цех, видите ли, ищут. Откуда он вообще взялся, ведь у входа сидел обычный дедушка-вахтер? Или дедушка сидит для конспирации, а за его спиной прячется такой вот амбал…
Впрочем, на второй взгляд парень оказался вовсе не амбалом. Даже наоборот – весьма изящной личностью. А при более внимательном рассмотрении я установила, что волосы личности уложены гелем, а на физиономии присутствует легкий, но все же различимый опытным женским взглядом макияж.
Ага! Никакие мы не охранники, так, прикидываемся. Об этом говорил и тот факт, что парень молча стоял и тоже с любопытством разглядывал меня. Да уж, посмотреть было на что: пользуясь тем, что мне не надо сегодня сидеть в редакции, я оторвалась – надела короткую – очень короткую! – юбку в складку и полосатые колготки. Дополняли все это великолепие высокие сапоги и приталенная белая куртка.
Нет, не то, что бы у нас соблюдался строгий дресс-код, но главный редактор, регулярно навещавший нашу скромную комнатку с дружественными визитами, не уставал вещать, что мы хоть и работаем в редакции, но офисным стилем в одежде пренебрегать не должны. Мы, естественно, пренебрегали, отговариваясь тем, что в любой момент можем сорваться на задание – так мы гордо именовали даже банальную поездку в швейное ателье, чтобы со слов какой-нибудь умудренной тридцатилетним опытом работы мастерицы записать советы по подбору фасонов одежды в зависимости от типа фигуры. Да, мы писали не только о гламурных тусовках, но и о таких вот вполне жизненных вещах!
