– Узнаете? – Генрик вынул из-за спины трость. Ему показалось, будто Бромберг побледнел. Однако голос его прозвучал совершенно спокойно.
– Нет, не узнаю. А в чем дело? Генрик сел на колченогий табурет.
– Я пришел, чтобы расспросить вас об одной истории из далекого прошлого.
Бромберг язвительно улыбнулся.
– Извините, но я действительно не понимаю, о чем идет речь.
– Вы Эрнст Бромберг. Тот самый Бромберг, который в тысяча девятьсот двадцать девятом году выступал свидетелем по делу об убийстве знаменитой Зазы.
– И что же из этого следует?
– Вы были последним, кто видел Зазу живой.
– Ну-ну!
– Она была вашей любовницей.
– Все это так, но…
– За убийство Зазы ее муж был осужден на пожизненное заключение. Но настоящим убийцей были вы, пан Бромберг!
– Вы с ума сошли! И вообще кто вы такой? Что вам от меня нужно?
– Дело вот в чем, пан Бромберг. Чисто случайно мне удалось решить загадку, перед которой в двадцать девятом году остановились самые способные следователи. Вы были зятем адвоката Кохера…
– Ничего подобного.
– Не отпирайтесь, это бессмысленно. Со дня убийства прошло много лет. Вы уже старик, и ничто вам не грозит, даже если вы признаетесь в убийстве. Дело прекращено за давностью.
– Все, что вы пытаетесь мне втолковать, весьма забавно…
– Я журналист. Однажды я купил старинную трость. Вот эту. Да вы ее помните. Я решил узнать ее историю, и она привела меня к вам. Мне хочется написать цикл сенсационных статей, и вы были бы героем одной из них – истории об убийстве наездницы Зазы.
Старик задумался. Очевидно, слова Генрика все-таки возымели свое действие.
– Вам нечего бояться. Ваше признание не повлечет за собой никаких последствий. Я не занимаюсь шантажом.
– Шантаж мне не страшен. Когда-то я был очень богат, а теперь, как сами видите, живу в нужде. В страшной нужде.
– Послушайте меня, пан Бромберг. Вы убили Зазу. Я это знаю точно. Вы пришли к ней с тросточкой, внутри которой спрятан стилет. – Генрик вырвал штык из ножен. – Трость вы получили в наследство от своего тестя, адвоката Кохера. Вы были женаты на его дочери, Изе Кохер, умершей через два года после свадьбы. В один прекрасный день вы решили убить Зазу. Почему, я не знаю, это уж вы сами мне объясните. Вы всегда ходили с тростью, с темной тростью, набалдашник которой был сделан в виде фигуры женщины.
– Да. Я всегда ходил с такой тростью. Это была очень элегантная тросточка.
– В ту роковую ночь вы явились к Зазе с другой тростью, скрывающей штык. Вы убили Зазу, спокойно вышли из фургона, а палисандровую трость спрятали в укромном месте.
