В компании были и другие девчонки, но что они про нее говорили или думали — мне, увы, неизвестно. Я не был своим в их кругу, имел скорее статус «гостя» — и ни с кем не общался настолько тесно, чтобы выведать потаенные мысли этих девчонок.
По большей части их объединяли горные лыжи. Необычная эта компания была сбита из членов горнолыжных клубов трех университетов. В зимние каникулы они уезжали на долгие сборы, а в другое время собирались для тренировок, выпивки и поездок к морю. Было их двадцать два человека, а может двадцать три — и все симпатичные ребята. Очень симпатичные и доброжелательные. Но сейчас я пытаюсь вспомнить кого-нибудь одного из них, хотя бы одного — и не могу. Они все перемешались у меня в голове, стали как растаявший шоколад, никого не выделить и не различить. Она одна стоит особняком.
Меня лыжи не интересовали, можно сказать, совершенно. Но один мой школьный друг был близок с этими ребятами — а я в силу некоторых причин целый месяц дармоедом жил у него в квартире, познакомился там с ними, и они меня сразу стали считать за своего. Думаю, здесь сыграло роль еще и то, что я умел сосчитать очки при игре в маджонг. Так или иначе, относились они ко мне очень по-доброму и даже звали с собой кататься. Я отказывался, говорил, что мне ничего не интересно кроме отжиманий от пола. А сегодня думаю, что зря так говорил. Они были по-настоящему добрыми людьми. Даже если бы я и вправду любил отжимания гораздо больше лыж, говорить так не стоило.
Приятель, у которого я жил, был от нее без ума — с самого начала и до тех пор, покуда хватает моей памяти. Она и в самом деле принадлежала к тому типу, который сводит с ума большинство мужчин. Даже я — встреться мы с ней при немножко других обстоятельствах — мог бы влюбиться с первого взгляда. Изложить на бумаге, в чем состояла ее привлекательность — задача сравнительно нетрудная. Для исчерпывающего представления о ней достаточно отметить три момента, а именно: (a) ум, (b) переполненность жизненной силой и (c) кокетливость.
Она была невысокая, худенькая и отлично сложенная, а энергия из нее так и била. Глаза блестели. Рот был прорезан одной упрямой прямой линией. На лице обычно держалось будто бы недовольное выражение, но иногда она приветливо улыбалась — и тогда весь воздух вокруг нее моментально смягчался, точно произошло какое-то чудо. Я не пытался питать никаких чувств к ее наружности, но мне нравилось, как она улыбается. Так что нельзя утверждать, что я не влюбился бы в нее ни при каких обстоятельствах. Совсем давно, еще школьником, я видел в учебнике английского такую фразу: "схваченный весной" (arrested in a springtime) — так это как раз про ее улыбку. Смог бы разве кто-нибудь ругать теплый весенний денек?
