– Пусть будет так. Пока твой сын мал, оставайся тут. Но когда тело его окрепнет и разум созреет для того, чтобы вмещать знания, ты привезешь его в Сыгнак. Я позабочусь о его воспитании и о его будущем.
*Хвалынcким морем тогда называлось Каспийское.
**Курултай – верховный совет татарской знати, собиравшийся иногда для решения особо важных государственных и инастических дел.
Чимтай, как известно, был миролюбив и с соседями своими старался ладить. Это ему удавалось без особого труда, ибо его современник, золотоордынский хан Джанибек, тоже не стремился к подавлению Белой Орды. Таким образом, в отношениях между обоими татарскими царствами, на пятнадцать лет, то есть до смерти Чимтая, наступил период затишья, и как детство, так и юношество Карач-мурзы протекли в мирной обстановке. До тринадцатилетнего возраста он не покидал Мангышлакского ханства и воспитывался как всякий татарский мальчик – будущий воин. Высокое происхождение не избавляло его от прохождения этой общей суровой школы,– наоборот, налагало обязательство пройти ее полнее и лучше других. К двенадцати годам он уже во всем был привычен к кочевой и походной жизни, отлично скакал на любом коне, метко стрелял из лука и саблей перерубал водяную струю с такой ловкостью, что не отбрызгивалась ни одна капля.
Неизменным товарищем его детских игр и воинских упражнений был Тохтамыш. Мальчики росли вместе, были неразлучны, и с детских лет их навсегда связала крепкая дружба, несмотря на то что характеры их были совершенно различны.
Тохтамыш обладал большими способностями, умом и волей, но по натуре своей был властен, честолюбив и скрытен. Живя в атмосфере ханских интриг и усобиц, он рано понял, что тот, кто ищет высокого положения и власти, всегда должен быть готовым к явной или тайной борьбе против любого соперника, а таковым вероятней всего мог явиться кто-нибудь из близкой родни. И потому с детства он привык не доверять никому.
Карач– мурзу, наоборот, никакие честолюбивые планы и мечты не занимали, он был уравновешен, прям и чужд какого-либо лукавства, а к тому же, под влиянием Никиты, в эти годы он свое будущее еще связывал с Русью, считая, что в Орде находится лишь временно. И потому Тохтамыш, несмотря на свою природную подозрительность, не мог сомневаться в искренности его дружбы и сам платил ему тою же монетой.
Но истинным пестуном и наставником Карачевского княжича, волею злого случая обреченного на жизнь в татарской Орде, был в эти годы Никита. Свято выполняя клятву, данную умирающему князю Василию, он посвятил заботам о мальчике и его воспитанию весь остаток жизни и перенес на своего питомца всю ту любовь и преданность, которую питал к его отцу.
