Мотор поддавался туго. Мы начали задыхаться. Тем временем Асель принесла два ведра горячей воды. Молча поставила передо мной, отошла в сторону. Я вылил воду в радиатор. Крутанули с Байтемиром раз, еще раз, наконец мотор заработал. Я сел в кабину. Мотор работал неровно, с перебоями. Байтемир полез с молотком под капот проверить свечи. В этот момент прибежал Самат, запыхавшийся, в пальтишке нараспашку. Он забегал вокруг машины, прокатиться хотелось ему. Асель поймала сына и, не выпуская, стала у кабины. Она посмотрела на меня с укором, с такой болью и жалостью, что я готов был в ту минуту сделать все что угодно, лишь бы искупить вину, вернуть их себе. Я пригнулся к ней из раскрытой дверцы:
— Асель! Бери сына, садись! Увезу, как тогда, навсегда! Садись! — взмолился я под шум мотора.
Асель ничего не сказала, тихо отвела в сторону затуманенные слезами глаза, отрицательно покачала головой.
— Поедем, мама! — потянул ее за руку Самат. — Покатаемся!
Она шла, не оглядываясь, низко опустив голову. А Самат порывался назад, не хотел уходить.
— Готово! — крикнул Байтемир, захлопнул капот, подал мне в кабину инструмент.
И я поехал. Снова баранка в руках, снова дорога и горы — машина уносила меня, какое ей было дело…
Так я нашел Асель с сыном на перевале, так мы встретились и расстались. Всю дорогу к границе и обратно я думал и ничего не мог придумать. Устал от безысходных дум… Теперь уже надо было уезжать, уезжать куда глаза глядят, я не должен был здесь оставаться.
Это я решил твердо, с такими мыслями возвращался назад. Проезжая мимо дорожного участка, увидел Самата, он играл в стороне с мальчиком и девочкой чуть постарше себя в таш-каргон — строили из камней дворики, загоны для скота. Может быть, я и раньше замечал их у дороги… Выходит, почти каждый день проезжал неподалеку от своего сына, даже не подозревая об этом. Я остановил машину.
— Самат! — крикнул я. Взглянуть захотел на него. Дети понеслись ко мне.
— Дядя, ты приехал покатать нас? — подбежал Самат.
— Да, чуть-чуть прокачу! — сказал я.
Ребята дружно полезли в кабину.
— Это наш знакомый дядя! — похвалился Самат перед друзьями.
Я провез их совсем немного, но сколько счастья и радости испытал при этом, пожалуй, больше, чем сами дети. А потом высадил их.
— Бегите теперь домой!
Ребята побежали. Я остановил сына.
— Постой, Самат, что-то скажу! — поднял его на руки, высоко вскинул над головой, долго смотрел сыну в лицо, потом прижал к груди, поцеловал и опустил на землю.
