– Что? Наказать генерального директора «Красного Октября»? Вообще-то, он мой работодатель, – сказала я, но мой аргумент не сработал. Борщинская буквально гипнотизировала меня своими зелеными глазками. Но на меня это не подействовало, я уверенно заявила: – Нет, Света, нет! Не проси меня об этом.
– Почему? – удивилась она. – Скажи, разве ты не хочешь восстановить справедливость?
– Я прежде всего юрист, поэтому должна решать вопросы законными методами.
– Законными? Но у тебя ничего не получается законными методами, так ведь?
– Это лишь вопрос времени. Признаюсь тебе, я озадачила полковника ФСБ, он обещал помочь, поговорить со следователем...
– С каким – с Истоминым или Шишкиным?
– С Истоминым, – призналась я.
– Ну вот видишь! Ситуация изменилась...
– Я сейчас позвоню своему знакомому и все выясню, – сказала я и набрала номер Курбатова. – Сергей Дмитриевич, здравствуйте! Это – Полина.
– Здравствуй, Поля!
– Сергей Дмитриевич, я хотела бы поговорить с вами о том деле...
– Понимаю, но я сейчас занят. Как освобожусь, позвоню тебе.
– Спасибо, – я отключила телефон и наткнулась на скептический взгляд Светланы.
– Ну что, он тебя отфутболил?
– Ну почему же? Просто сейчас не очень благоприятный момент. Сергей Дмитриевич обещал перезвонить.
Борщинская махнула рукой и сказала:
– Все без толку. С такими людьми, как Кудринцев, надо бороться их же методами.
– Возможно, ты права. Скоро вернется из отпуска мой знакомый журналист, я подброшу ему кое-какой компромат на нашего директора.
– Это хороший ход, но если из этого ничего не выйдет?
– Я, конечно, понимаю, что местные СМИ контролируются мэром, а Кудринцев – лучший друг Бурляева, но попробовать донести до горожан правду все-таки стоит.
– Стоит, – вяло согласилась Света. – О взрыве почти неделю молчали. А когда сказали о нем по областному телевидению, то обвинили во всем отца.
– Ты ошибаешься, его фамилию не назвали.
– Но все поняли, о ком идет речь. Во всяком случае, нам сразу стали звонить и говорить разные гадости. Вот папино сердце и не выдержало, а увольнение стало последней каплей. Он заводу полжизни отдал и оказался уволенным по статье, – Света немного подумала и заявила со всей серьезностью: – Я хочу, чтобы генеральный директор «Красного Октября» страдал по полной программе.
– Света, а ты мстительна, – заметила я, но без всякого упрека.
– Есть немножко. А разве ты не такая? – Борщинская снова намекнула на мою месть прокурору и вошла в раж: – Знаешь, Поля, я думаю, что «зона» – это слишком банально для Кудринцева. Вот психушка бы ему подошла больше. Я уже представляю его безвольным «овощем». Хотя буду не против, если генеральный директор завода деградирует до бомжа и будет лазить по мусорным контейнерам в поисках пищевых отходов. Адом для него должна стать затянувшаяся жизнь.
