– Но ведь по радио говорили, что вы были в больничных пижамах? – удивился я. – Как же вы не привлекли ничьего внимания?
– Чьего? – в свою очередь удивился Ушаков. – Диспансер находится на окраине города, и мы просто пошли подальше от него! Вот и все! Было так славно идти себе и идти! И не ждать окрика санитара!
– О, это было чудесно! – воскликнул Назаров. – Сама природа вдохновляла нас! Мы скинули с себя ненавистные больничные пижамы и тут же преобразились.
– Сперли простыни, завернулись в них и стали чудить, – тихонько пробормотал, не удержавшись, Мажор.
– Да и действительно, – укоризненно посмотрев в сторону парня, сказал я. – Но где вы достали одежду?
– Когда мы проходили через какие-то деревни, то снимали с веревок сушившееся там белье, – объяснил Назаров и поторопился объяснить: – Но мы снимали в каждом дворе только по одной вещи, чтобы никого не обидеть.
– И вот мы пришли сюда! Когда мы попали в эту обстановку, – Ушаков повел рукой, показывая на свалку, – то поняли, какой простор открывается здесь для творчества, и решили тут остаться! Мы построили свой дом и отдыхали там душой! Мы ведь так устали от однообразной казенной атмосферы больницы, что нам захотелось домашнего уюта! Ах, это было так прекрасно: сидеть ночами под звездным небом и полностью отдаваться полету фантазии, которая уносила нас в заоблачные дали!
– А потом мы нашли беспризорного коня, и нас осенило вдохновение, – делился с нами Назаров. – Это было словно вспышка молнии! Вы даже не можете себе представить, какое это счастье вновь почувствовать себя артистом с большой буквы и творить! Творить!
– Да уж! Натворили они немало! – тихонько хмыкнул Мажор. – Чуть с ума весь поселок не свели!
– Мы создали себе сценические костюмы, – продолжил Назаров. – Обзавелись реквизитом...
– Точнее, где-то косу и простыни стащили, – продолжал комментировать Максим.
– И стали давать представления. Но все время изображать одних и тех же персонажей нам было скучно, и мы иногда менялись ролями, – закончил Ушаков.
– Где же вы оба так хорошо ездить верхом научились? – спросил я.
– А я вырос возле ипподрома и с детства на лошадях ездил, – объяснил Назаров, бывший Всадник без головы.
– А я служил в армии в конном полку киностудии, – сказала бывшая Смерть – Ушаков. – Нас там учили не только обращаться с лошадьми, но и джигитовке! – гордо добавил он.
– То-то вы смогли удержаться на лошади, когда она на дыбы встала, – одобрительно заметил я.
