Ницан не перебивал ее, и она продолжила:
— Мы были ровесниками с Навузарданом Шульги. Дружили с детства. Вы меня расстроили... Я смирилась с известием о его смерти. Но то, что его убили... Мы не просто дружили. Наверное, вы понимаете... — она не договорила.
Ницан из деликатности помолчал немного, прежде чем задать новый вопрос:
— Где сейчас находится ваш сын? Зуэн, кажется?
— Да, наш сын... — Ингурсаг ничуть не удивилась осведомленности детектива. — Глупо было надеяться на то, что связь наследника Дома Шульги с жрицей Иштар может закончиться чем-то путным. Он со временем стал одним из богатейших людей Тель-Рефаима, женился на подходящей девушке. Я же заняла должность верховной жрицы Восточного Дома Иштар. Кстати говоря, не без его помощи... Ах да, вы спросили о сыне. С двенадцати лет он воспитывался в Управлении Государственного Призрения и редко появлялся здесь. Но такова судьба всех детей, рожденных жрицами Иштар. Сейчас ему уже около тридцати лет. Полгода назад уехал в Ир-Лагаш, устроился работать в строительную компанию.
— А с отцом он встречался? — спросил Ницан.
— Не знаю. Он никогда не рассказывал мне. Навузардан тоже ничего не говорил... — Ингурсаг подняла взгляд на детектива. — Что вы так странно смотрите? Даже по возрасту сына вы можете сделать вывод, что наша связь продолжалась и после его женитьбы.
Ницан уже оправился от растерянности.
— Конечно, конечно, высокая госпожа. Скажите пожалуйста, а ваш сын знал, кто его отец? — спросил он.
Ингурсаг отрицательно качнула головой.
— Я ему ничего не рассказывала. Но, изредка встречаясь с Навузарданом, он мог узнать, что их связывают не только отношения покровителя и просителя, — сказала она бесцветным голосом, словно о посторонних. — Я догадываюсь, к чему ведут ваши вопросы. Мог ли мой сын Зуэн, узнав, кто его отец, настолько возненавидеть господина Шульги, чтобы стать виновником его смерти?
Ницан вынужден был признать, что именно это суждение пришло ему в голову.
— И да, и нет, — ответила Ингурсаг. — Вы удивлены моим ответом? Удивляетесь, что я не становлюсь на защиту собственного сына безоговорочно? Во-первых, наши отношения не очень походили на отношения матери и сына — в силу моего статуса. Если уж на то пошло, к моим подопечным девушкам я испытываю больше материнских чувств, нежели к настоящему сыну. А во-вторых... Во-вторых, я ответила совершенно искренне — и да, и нет. Возненавидеть Навузардана Зуэн был вполне способен — если бы счел его виновным в своем положении...
