Собрание
Кюриен Блейк
Владения Пайка мрачной каменной громадой возвышались на фоне темнеющего ноябрьского неба. Сумерки остались позади, и освещенные окна дома таращились в сгущавшуюся вечернюю тьму, словно злые паучьи глаза. Особняк стоял на пригорке посреди густых зарослей вечнозеленых кустарников и деревьев. Кроны шумели под порывами ветра, и в их неумолчном шелесте слышалось порицание всего и всех на свете. Извилистая проселочная дорога тянулась до самых ворот — массивных и высоких, украшенных всевозможными завитушками из кованого железа. От ворот к дому вела подъездная дорога, по пути она огибала роскошную круглую клумбу, на которой доцветали поздние осенние цветы, казавшиеся в вечернем полумраке изваянными изо льда и воска.
От «Редфордских угодий» сюда было час пути в экипаже. В этом просторном доме, стоявшем в гордом одиночестве на вершине зеленого холма, почти всегда царила ничем не нарушаемая тишина. Газовые фонари, стоящие по обеим сторонам подъездной дорожки, бросали на особняк тусклые блики, высвечивая причудливые детали его колониального великолепия. Но сегодня, против обыкновения, в доме раздавались оживленные голоса, звон бокалов и сдавленное бормотание, звуки которого наводили на мысль о хитросплетениях всевозможных интриг и соблазнах.
— Майкрафт, — произнес Пайк, приветствуя гостя и одновременно представляя его своему собеседнику. — Вы опоздали.
— Маммон, — отозвался инспектор, не без тайной мысли позлить хозяина дома. Ни для кого не было секретом, что доктор своего имени терпеть не может. Все еще не отдышавшись после быстрой езды, Майкрафт окинул взглядом зал. — Я был занят, вы ж знаете. Меня по головке не погладили бы, не окажись меня на рабочем месте после очередного убийства «зеленых флажков».
— В самом скором времени вы убедитесь, друг мой, что волноваться вам было не о чем, — заверил его Пайк, опустив тяжелые веки.
Инспектору вдруг пришло в голову, до чего же доктор похож на грифа или любого другого падальщика. Подобное сравнение так и напрашивалось, стоило только взглянуть на его лысеющую голову, тощую жилистую шею, хрящеватый нос. Инспектор перевел взгляд на спутника Пайка. В своем длинном пальто и широкополой шляпе тот выглядел совершенно неуместно на фоне веселящейся нарядной толпы гостей. Впрочем, и сам Майкрафт был одет столь же неподобающе.
Гостиная, где они находились, была декорирована в полном согласии со стилем, присущим всему дому в целом. Зеленовато-голубые стены, низкие деревянные кушетки с вышитыми подушками (в вышивке преобладали растительные орнаменты), лепнина на потолке, портреты государственных деятелей в тяжелых золоченых рамах. Пайк как-то назвал этот стиль «исконно филадельфийским, времен борьбы за независимость», и Майкрафт, никогда не причислявший себя к знатокам интерьеров, охотно поверил ему на слово. Доктора всегда отличала какая-то странная тяга к Америке и всему американскому. Вероятно, именно это пристрастие Пайка и объясняло тот странный факт, что обладатель длинного пальто и широкополой шляпы находился сейчас здесь, в его доме, а не в одной из палат «Редфордских угодий».
