— Так ее жевать нужно?
— А как же? А то она затвердеет и ее нельзя будет мять. Я ее каждый день жевал.
— Почему же именно ты?
— Потому что в уставе сказано, что председатель обязан хоть раз в день жевать общественную замазку, иначе она засохнет…
Тут Вейс заревел.
— А председатель сейчас я… — всхлипывая, объяснил он. Дело становилось нешуточным.
— Где вы набрали такой большой комок? — спросил учитель, повысив голос.
Молчание. Учитель взглянул на Колнаи:
— Отвечай ты, Колнаи! Где вы набрали столько? Колнаи затараторил, вероятно желая поправить дело чистосердечным признанием:
— Видите ли, господин учитель, это началось месяц тому назад. Неделю жевал я; но тогда ее было поменьше. Первый кусок принес Вейс, и мы основали общество. Он с отцом ехал на извозчике и наскреб замазки с окошка кареты. Все ногти обломал до крови. Потом разбилось окно в классе пения, и я еще днем туда забрался и чуть не до вечера стекольщика ждал. В пять часов он пришел, и я попросил: «Дай мне кусочек», но он не ответил, потому что не мог: у него была полна пасть замазки.
Учитель нахмурился:
— Что это за выражения? Пасть бывает у лошадей!
— Ну, полон рот. Он тоже ее жевал. Я подошел и спросил, можно ли мне посмотреть, как он стекло будет вставлять. Он кивнул. Я стал смотреть, а он вставил стекло и ушел. Тогда я подошел к окну, выковырнул замазку и унес с собой. Но я ведь не для себя украл… а для общества… о-хоб… ще-хест… ва-ха…
Он тоже начал всхлипывать.
— Не плачь, — сказал господин Рац.
Вейс, теребя полу своего пиджачка, в замешательстве заметил:
— Чуть что — сейчас в рев…
Но Колнаи заплакал навзрыд. Вейс сердитым шепотом сказал ему:
— Не реви!
Но тут же сам разревелся. Этот дружный рев тронул господина Рада. Он несколько раз глубоко затянулся сигарой. И тут Челе, элегантный Челе, с гордым видом выступил вперед, решив, что пришло время и ему показать достойную римлянина твердость характера, которую накануне на пустыре проявил Бока.
— Простите, господин учитель, — решительным тоном объявил он, глядя ему прямо в глаза, — но я тоже достал для общества замазку.
— Откуда ты ее взял? — спросил господин Рац.
— Я разбил дома ванночку для купания птиц, мама ее замазала, а я выковырял замазку. Канарейка стала купаться, и вся вода вытекла на ковер. Ну зачем такой пичуге купаться? Вот воробьи — грязные, а никогда не купаются.
Господин Рац наклонился вперед и пригрозил:
— Что-то ты, Челе, развеселился некстати! Смотри у меня! Колнаи, продолжай.
