- Какая женщина, какая женщина… - вздыхал он.
- Идиот, кортеж уже подъезжает.
- Не называй меня при подчиненных идиотом! - вспылил генерал. - Я получил эти погоны раньше тебя.
- А что толку-то? Так и остался генерал-майором.
В комнату плавно влилась довольная происходящим Маня.
- Дорогие вы мои, - пела она, - ну, теперь вот давайте выйдем к высокому гостю.
- Куда выйдем? Ты посмотри.
Плющев находился в прострации. Он расстегнул китель, и теперь все могли видеть, что рубашка генерала представляла из себя набор лоскутков.
- И ты хочешь, чтобы я в таком виде вышел к президенту?
- Ну что же я могу поделать с собою? - взмолилась Маня.
Сопляков-младший посоветовал перед сексом зачехлять ногти.
- Молчи, пацан! - воскликнул отец. - Разбираешься-то во многом, я смотрю, а пуговицу пришить не можешь.
Плющев подошел к Резинкину:
- Ты, - ткнул в него пальцем, - снимай свою рубашку!
Резинкин огляделся:
- А почему я? Вот тот вам больше подходит, - и ткнул в сидящего напротив него солдата.
- Молчи и делай то, что тебе говорят.
Резинкин снял китель, отдал генералу рубашку. Тот, кряхтя и пыхтя, залез в нее и более-менее привел себя в порядок.
- А че же, - возмущался Витек, - я теперь и президента не увижу?
- Молчать. Молись, чтоб ты после службы маму увидел, а не ушел у меня в дисбат отрабатывать за свой длинный язык. - Плющев поглядел на себя в высокое зеркало и, довольный, повернулся к Соплякову-старшему.
Маня всплеснула руками:
- Красавцы вы мои!
Все трое вышли из комнаты.
Резинкин подошел к окну и стал смотреть вниз, туда, где уже стояло несколько десятков человек, была настелена красная дорожка, девки с хлебом-солью, цветы, - вся фигня.
Маня:
- Мальчики, проходите все в конференц-зал.
Ну, само собой разумеется, срочники все поднялись и вышли из класса. Остался только Резинкин в майке и штанах. Маня сочувственно посмотрела на солдата и хотела было последовать за прибывшими бойцами округа, но Витек неожиданно поманил ее к себе пальцем. Она подошла к окну.
- Скажите, президент вот по этой дорожке пойдет? - Он встал к ней как можно ближе и невзначай обнял за талию.
- Да, - согласилась она.
Витек окинул кабинет - никого.
- Раздевайся, - страстно прошептал он.
Немолодая, но ненасытная женщина, обожающая страсть в экстремальных ситуациях, сморгнула и тут же подчинилась.
Спустя минуту Резинкин, не обращая внимания на вопли привязанной к стулу распорядительницы протокола Мани, выходил из кабинета накрашенный, на высоких каблуках и одетый в белую блузку и коричневую юбку. Чулки натягивать не стал, пошел так - с голыми, волосатыми ногами. Протопав по коридору в туалет, он смочил собственную голову и немножко прилизал височки. Теперь, вкупе с неумело наложенным, но ярким макияжем, он стоял, словно восьмиклассница. Головеночка бритая - а сейчас так модно.
