— Ну для меня самым важным были наши выступления: Борино и мое. Но с точки зрения выставочной работы это обычная рутина. Конференции, круглые столы, доклады — все это нормальное явление для такого форума. А чего-то сверхординарного я не заметил.
— Дубовик присутствовал на всех мероприятиях до самого последнего дня?
— Да.
— А когда вы обнаружили, что его нет в самолете?
— А зачем мне было обнаруживать? Боря накануне вечером мне сообщил, что намерен задержаться.
— Зачем? Надолго?
— Его пригласили на экскурсию. Мы говорили об этом мало. Он просто поставил меня в известность, чтобы не ждали его в аэропорту.
— И все-таки куда он собирался?
— Дюссельдорф, Франкфурт, кажется. Кёльн. Но я могу и ошибаться сейчас.
— И кто организовывал поездку?
— Не знаю. Честно не знаю. Если главу делегации приглашают на экскурсию, он не обязан докладывать об этом всем и каждому. Может, его бургомистр пригласил. А может, коллеги из германских ай-ти корпораций решили сделать ему сюрприз…
— Он сказал, когда вернется?
— Назвал срок в три-четыре дня.
— И не вернулся.
— Нет.
Примерно четверть часа они безрезультатно переливали из пустого в порожнее, пока Галя не спросила:
— А в свободное время — чем занимался академик?
— Как и все: осматривал выставочные павильоны, сидел в ресторане, ездил на организованные устроителями выставки экскурсии.
— Вы были вместе?
— Несколько раз. Нечасто. У него была своя компания. Бывший ученик, еще один молодой человек, симпатичная дама…
— Вы можете их назвать?
— Ученика — конечно. Данила Гончар, сын нашего начальника кафедры, когда мы еще при университете числились. Защищал кандидатскую диссертацию у Бори. Очень успешно, кстати. Ни одного черного шара. И работать у нас начинал. В лаборатории. Еще когда «Маяка» и в помине не было. Но ушел. Боря переживал долго, но потом простил. Остальных я не знаю.
— И что? Теперь этот Гончар был в составе вашей делегации?
— Нет. Я не знаю, кого официально он представлял. Возможно, какую-нибудь коммерческую организацию. Или по туристической путевке приехал.
— А женщина?
— Полагаю, она не имеет отношения к науке. Ни разу не видел ее на научных мероприятиях. Туристка, скорее всего. Возможно, супруга Гончара или второго мужчины.
— Дубовик ею увлекся?
— Не знаю. На эту тему мы не разговаривали. Он и вправду был натурой увлекающейся, однако головы никогда не терял. И внешне виду не выказывал.
— Их появление как-то можно связать с пропажей академика?
— Почему «появление»? Они были на выставке с самого первого дня. Встретились с нами, скорее всего, случайно…
