Кучкин задерживался, и Турецкий стал названивать Грязнову.
Вячеслав Иванович с юмором отнесся к «новому назначению» друга — посочувствовал в том плане, что «демократические процессы в обществе», кажется, достигли наконец своего апогея, если сам помощник генерального прокурора брошен на искоренение бытовой преступности.
Славка, видимо, не знал, да и не догадывался о подноготной этой истории. В Департаменте уголовного розыска МВД страны хватало и своих собственных проблем — иного масштаба. И пока Турецкий, в самых общих чертах пересказывал ему существо дела, Грязнов поощрительно поддакивал, но, когда разговор коснулся его личной помощи, задумался. Однако, понимая, что поддержка друга в любых смыслах — дело обязательное и круглосуточное, как заметил один покойный уже поэт, обещал и свою посильную помощь.
Ну а тут в дверь постучали, Турецкий крикнул: «Войдите!» — и увидел слегка взъерошенного Кучкина. Сказав Славке в трубку, что к нему пришли и разговор переносится на вечер, Александр Борисович отправил ее на место и предложил следователю садиться.
— Ну давайте посмотрим, что у вас?.. Нет, поступим иначе, сначала расскажите, что вы сами думаете по поводу этих покушений, — начал Турецкий.
— У вас есть намерение соединить их в одном производстве? — спросил в свою очередь Кучкин.
— А у вас разве нет?
— Сложный вопрос, — уклончиво ответил следователь.
— Чем же? — удивился Турецкий.
— Видите ли, Александр Борисович, лично я согласен с вашим мнением. И Иван Иванович — тоже, как я понимаю.
— А что, это очень трудно понять?
— Ну как вам сказать…
— Послушайте, Валентин Арнольдович, — слегка раздражаясь, заметил Турецкий, — давайте не будем ходить вокруг да около, а назовем вещи своими именами! Иначе мы можем не сработаться. Я терпеть не могу экивоков!
— Я тоже! — улыбнулся Кучкин, разряжая возникшее напряжение. — Но в этом деле имеется ряд сопутствующих, скажем так, величин, которые способны помешать нам расследовать дело в избранном нами направлении.
— Это вы про Алексеева, что ли? — с уничижительной гримасой спросил Турецкий.
— Вы же наверняка с ним не встречались, а я — только вчера.
— И как впечатление? — насмешливо спросил Александр Борисович. — Страшен?
— Не то слово! — засмеялся Кучкин.
— Что ж, значит, будем пугаться молча. На нас, я имею в виду Генеральную прокуратуру, тоже пытаются произвести впечатление.
— Уж не размерами ли глобальной катастрофы? — неожиданно спросил Кучкин, и Турецкий, внимательно посмотрев ему в глаза, кивнул и ответил:
