Меркулов знал, как водится, все. Или просто подготовился:
— В римской мифологии богиня здоровья, благополучия и процветания. Вполне подходящее название. Но ведь симпатичный мужик, согласись?
Турецкий пожал плечами: во-первых, он этого не заметил, а во-вторых, если оно и так, ну и что с того?
— И в самом деле, почему бы не помочь человеку? — примирительно сказал Меркулов. — Попытайся стать на его место. Представляешь, насколько ему не по себе?
— Как это на его место?! Как я могу представить себя — на его месте?!
Некоторое время оба молчали. Потом Меркулов сказал:
— Ладно, забудем. Ты послал его в «Глорию» — и забудь. Вспомнишь, когда генеральный поинтересуется.
— Надо было вообще послать его к черту! — в сердцах бросил Турецкий и пошел к выходу, бормоча на ходу: — Правда, не стоит следовать первому чувству. Оно бывает благородным и, следовательно, глупым…
— Талейран, — прокомментировал всезнающий Меркулов и встал: — Саша, подожди, пожалуйста.
— Ну что еще? — буркнул Турецкий, взявшись за дверную ручку.
— Закрой дверь. Закрой, закрой… Я вот хотел спросить… — Меркулов замолчал.
Турецкий увидел странную картину — Меркулов пребывал в нерешительности. Точнее, в замешательстве — внешняя иллюзия нерешительности-то как раз была свойственна интеллигентной натуре Константина Дмитриевича.
— Костя, у меня много работы, не томи! — Турецкий крутил между пальцев сигарету.
— Кури, если хочешь, — предложил Меркулов, не переносивший табачного дыма. — Саша, скажи, ничего странного в последнее время не случалось?
Турецкий удивился этому вопросу. Просто совпадение, или Меркулов каким-то образом узнал о вчерашнем нападении. Но каким?! Да нет, быть не может. Говорить же об этом самому Турецкому уже больше не хотелось. Чем больше времени проходило, тем несерьезней казалась история… Не ерунда, конечно, не пустяк. Но ведь случайность.
— Не помню. Нет, кажется.
— Значит совсем ничего?
— Да что такое вообще? С каким делом связано?
— Если б я знал, — вздохнул Меркулов. — Значит, все у тебя как обычно? Ничего экстраординарного не происходит, я правильно понимаю?
— Костя, — прищурился Турецкий, — что ты хочешь мне сказать?
— Хотел бы что-то конкретное, уж сказал бы, поверь, — буркнул шеф.
Если Турецкий и сомневался, то после этих слов окончательно решил ничего ему не рассказывать. Только не Меркулову. Еще охрану приставит, чего доброго. Засмеют. Дали б поездить в бронированном лимузине, усмехнулся он про себя, тогда еще куда ни шло.
