– Тебя подослал Камха? – он снял с моей головы кусочек безе, и понюхав его, отбросил на ковер.
– Я сама себя подослала, – неожиданно нагло ответила я.
Он жестом показал, что я могу опустить руки, и подошел к огромной елке.
– А! Так ты отсюда! – догадался он, ткнув дулом в пустую середину торта.
Вместо ответа я мелко затряслась то ли от холода, то ли от страха. Дурацкие колокольчики дробно зазвенели, будто кто-то потряс детский бубен.
– Если ты так ловко проникла в мой дом незамеченной, то зачем так громко орала?
– Я новогодний подарок! От Андрона и от госпожи Булгаковой! – чуть не плача сказала я и попыталась станцевать свой танец.
– Ужас! – пробормотал он и помахал у себя перед носом рукой с пистолетом, словно прогоняя видение. – А я думал такой неудачный эротический сон.
Я хотела честно спеть, как полагалось по сценарию, но голос отчего-то сорвался, и зубы застучали, вызывая надоевший серебряный перезвон.
– Дура, – сказал Балашов, – заглянув в дуло своего пистолета. – Ты мне все испортила. Ох, как же ты мне все испортила! Я тут в засаде сидел.
– Спя? – глупо поинтересовалась я.
– Залезай обратно и не бренчи как стадо коров!
Я зажала в потных ладонях маленькие колокольчики и, стараясь не бренчать, подошла к торту. Балашов смотрел на меня. Он был высокий, большой, пожалуй, даже с лишним весом. Короткие волосы, почти черные глаза. Нет, это был не Он, не из сна. И лет ему было ... много. Наверное, сорок. Я подтащила стул, встала на него, и уже собиралась шагнуть в торт, как он вдруг спросил:
– Так чей, говоришь, ты подарок?
– Госпожи Булгаковой и Андрона – директора агентства маркетинговых коммуника...
– Не знаю таких, – прервал он. – Тебя подослал Камха?
– Вы Ярик? – решила я уточнить.
– Я? Я Ярослав, – строго поправил он, подавившись обилием буквы «я».
– Ну так это вы заказали у Булгаковой партию новых конфет, а у Андрона рекламную кампанию своих предприятий.
– Я?!
– Вы Ярик?
– Я? Я Ярослав! Тьфу, наверное, это мой зам заказал.
– И оплатил? – ехидно поинтересовалась я.
Он уставился на меня своими черными глазами.
– Вы же Ярик? – Я хотела спросить «Балашов», но навязчивое «Ярик» прилипло к языку как пиявка.
– Лезь в торт, – жестко приказал он. – Выпустить я тебя пока не могу. Сиди тихо, что бы тут не происходило.
Трясясь от холода, я полезла в торт. Кажется, господин Балашов экономит на отоплении. Свет погас и от этого стало еще холоднее.
Я долго сидела тихо, но ничего не происходило. Зато я вспомнила, почему выскочила из торта раньше времени.
