Кровавый след | страница 69



– Я люблю смелых людей и удовлетворю твое любопытство. Ты молодой, рус, и можешь не понимать одной вещи – в мире нет ничего бесценного, все Имеет свою цену. Это главный жизненный закон, от которого еще никому не удавалось убежать, даже Москве, которая послала тебя сюда.

У меня перехватило дыхание. Слова Латифа были жестоки и означали, что люди, пославшие меня в этот ад, сами же и отдали меня в руки врагов. У меня не было причин не верить Латифу. Теперь все сходилось. Интересно, знал ли полковник Филатов, провожавший меня на задание, что моя судьба предрешена, что я никогда не вернусь обратно. И никогда не увижу жену, ребенка, который уже должен был родиться. За все время, что я находился в плену, я старался не думать ни о Марине, ни о ребенке. Это была запретная тема. Теперь же, когда я узнал причину своих мучений, в казалось бы безвыходной ситуации, перед моими глазами возник образ жены. И это возвратило меня к жизни. – Спасибо за информацию, – улыбнулся я Латифу. Тот отвернулся, а меня увели из комнаты.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

(апрель – август 1992 г.)


Я по-прежнему оставался узником Латифа. Меня удивляло, что он, зная, кто я и зачем прибыл в Афганистан, не предпринимал по отношению ко мне никаких действий. Такое поведение Латифа было для меня большой загадкой. Я предполагал, что он держал меня до подходящего момента, чтобы при случае продать таджикам или обменять на своего человека, находившегося в плену у моих соотечественников.

Поначалу я еще надеялся, что полковник Филатов не знает о заговоре руководства, продавшего агента врагу, и что он, как только узнает о моих неприятностях, сделает все возможное, чтобы спасти меня. Но проходили дни, которые складывались в бесконечные месяцы, а изменений не было. И я отказался от иллюзий и стал надеяться только на собственные силы. С каждым новым проведенным в заключении днем в моей душе нарастала ненависть к предателям, прямо-таки жаждал мести.

После второго допроса у Латифа меня стали выводить на прогулку. Она продолжалась всего полчаса, после чего охранник снова возвращал меня под замок. Пользуясь удобным случаем, я оценивал реальные шансы на побег. Я не думал оказывать сопротивление моджахедам, стараясь расположить их к себе или ослабить их внимание.

Однажды, когда Латифа и его боевиков не было, о чем свидетельствовало отсутствие охраны у дома, я решился бежать.

Со своим провожатым я надеялся справиться в одну секунду, а, когда завладею оружием, был готов уложить еще до двух десятков моджахедов. Главное, чтобы хватило боеприпасов.