— И я видела и слышала, — подала голос Лиза, до этого момента молча поглядывающая на Валерия.
— И что же вы видели? — поинтересовался следователь, переводя взгляд на девушку.
— А то… — Блондиночка порозовела. — Когда нас — ну тогда, когда… В общем, когда этот человек умер и приехала милиция и всех держали почти до утра… В общем, когда нас отпустили, Вика так разоралась на Женьку, что просто ужас!.. Сказала, что он ее якобы втянул… Жень, во что? Я уже не помню точно…
Расин вздохнул и отмахнулся от Лизы как от надоедливой мухи.
— Понимаете, — он хмуро поглядел на Померанцева, — мы и так все были тогда не в себе, а тут еще Вика ни с того ни с сего завелась. Обвинила меня, что я ее чуть ли не в историю с убийством втянул, а у нее папаша вроде бы пост какой-то высокий занимает, чуть ли не в Думе, что ли… Словом, скандал там ни к чему. Авторитет отца и все такое прочее… Словом, психанула как следует, поймала какого-то левака и свалила от нас.
— И вы что же, так ее с того момента и не видели?
— Я ей звонил! А после того как вы попросили нас сегодня тут собраться, вообще обзвонился.
— Что, телефон не отвечает?
— Она мне только мобильный дала… Ну, вначале просто не включала связь, а вчера и позавчера по ее номеру автомат отвечал вообще чушь какую-то: мол, неправильно набран номер.
— Съездить к ней домой, как я понял, вы не пытались?
— Откуда я знаю, где она живет? Говорила, что в центре, но к себе меня не приглашала — опять же из-за папаши: дом с охраной и все такое… А адрес конкретно она вашему сотруднику дала, я его не запомнил, не до того было тогда… Помню, что называла, а он записывал…
— Стоп-стоп! — Валерий нахмурился. — Она его называла или сотрудник переписывал адрес с паспорта?
— Называла, это я точно помню, потому что паспорт Вика с собой на банкет не взяла… Это я точно помню, потому что она еще сказала, что в ее сумочку, кроме пробника духов и пудры с тушью, никакой паспорт не влезет, да и зачем он ей? Она что — ясновидящая, чтобы предположить, что вместо банкета тут человека убьют? Этот опер, который нас опрашивал, поворчал-поворчал, но делать-то нечего.
— Значит, адрес записан со слов… — задумчиво кивнул Валерий. — Ясненько… Что ж, Евгений Иванович, давайте в таком случае и начнем с вашей пропавшей подружки. С самого начала: как и где познакомились, долго ли встречались… Словом, все, что вы можете о ней сказать…
Фотохудожник, интересовавший Галю Романову, проживал недалеко от центра, в громоздкой, обремененной архитектурными излишествами «сталинке», да еще и в одной из немногих сохранившихся в этом районе коммуналок. Звали его весьма звучно: Арнольд Герасимович Каплер, а в упомянутой коммуналке ему принадлежали две комнаты из четырех, отчего остальные жильцы — дряхлая, но от этого не менее скандальная старуха и семейство, состоявшее из четырех человек, — ему яростно завидовали и периодически писали на Каплера и его «излишки жилплощади» кляузы по инстанциям, не понимая, что времена давно переменились и стукачи сейчас не в чести…
