Колин усмехнулся и выпрямился. Он осторожно и вместе с тем как-то необычайно тщательно ощупывал бумагу, из которой был сделан конверт.
– Не бойтесь, я очень осторожен. Мне нужно еще несколько минут. Чем древнее предмет, тем легче его повредить, – задумчиво произнес он. – Вы использовали самый обычный дешевый конверт для такой ценной вещи?
Она не осмелилась спросить, откуда он знает, что конверт дешевый, но это была правда. Шарлотта решила не пускаться в объяснения, чтобы не дать Колину повода прочитать лекцию о старинных рукописях, в которых он ничего не смыслит.
– Скажите, вы заметили, что я сегодня беседовал с Сэди? – неожиданно спросил Колин.
Это было уже слишком. Кровь бросилась ей в лицо.
– Что-то не припомню, ваша милость. Я была сегодня очень занята.
– А мне казалось, что вы видели нас вместе, – протянул Колин, внимательно разглядывая следы клея на сгибах конверта.
Шарлотта вспыхнула от такой наглости, но ничего не сказала в ответ.
Колин сунул руку в конверт и убедился, что больше в нем ничего нет, потом для пущей уверенности заглянул в него и даже потряс над столом. Потеряв всякий интерес к конверту, Колин бросил его на пол.
Рукопись была завернута в старую газету, которую Колин также тщательно исследовал, прежде чем развернуть. Процесс разворачивания занял у него несколько минут. Для Шарлотты время текло, как мед на морозе, и она места не находила от нетерпения, не понимая неожиданной медлительности Колина. Положив рукопись перед собой, Колин отодвинул кресло и начал что-то искать в ящике стола.
Шарлотта постаралась разглядеть, что лежит в ящике, не ей это не удалось.
– Что вы ищете?
– Мне нужны кое-какие инструменты, – озабоченно ответил Колин. Он никак не мог найти то, что нужно.
– Инструменты? Какие инструменты? – озадаченно спросила Шарлотта.
– Сейчас вы все увидите сами, – обнадежил ее Колин.
Шарлотта только махнула рукой, поняв, что он и не думает торопиться. Она беспокоилась только о том, что кто-нибудь войдет и увидит, какое сокровище лежит на столе. На самом деле подобная мысль была абсурдной, потому что даже опытный человек не смог бы с ходу определить ценность партитуры. Нервозность Шарлотты была вызвана тем, что она по-прежнему связывала свое будущее с возможной продажей рукописи и боялась, что досадная неосторожность может помешать ее планам.
Наконец Колин снова придвинулся к столу. В одной руке он держал большую лупу, а в другой хирургический пинцет. Эти странные предметы он положил по обе стороны от развернутой газеты.
