Он распахнул высокие двойные двери, ведущие к покоям графа, и пересек гостиную. Разжигавшая камин горничная от страха рассыпала щепки. Его опередил плотного сложения лакей в парике и поспешил преградить ему путь с поднятой кочергой. Трев взмахнул тростью, кивнул горничной и, бросив на кочергу многозначительный взгляд, обошел лакея.
– Сэр, я настаиваю, чтобы вы ушли:
– Пошел вон, Джонси! – Трев помнил его имя еще c юности. – Мне нужно только увидеть, жив ли дед или здесь прячут его труп, а тем временем поверенные растаскивают его имущество.
Не желая испугать графа до смерти, он осторожно приоткрыл дверь спальни. Его брови подскочили от удивления, когда Трев увидел графа, сидящего в кровати и обложенного подушками, тогда как камердинер кормил его с ложечки жидкой овсяной кашей. Лысая голова деда блестела, как кегельный шар, а когда-то полное лицо стало худым, щеки обвисли, утратив былую внушительность, но выражение его было по-прежнему брезгливым и высокомерным.
При виде Трева граф что-то возмущенно залопотал, брызгаясь кашей и колотя высохшим кулачком по одеялу. Но было ясно, что он не может встать и выгнать непрошеного гостя. Треву приходилось видеть людей, сраженных ударом, так что симптомы были ему знакомы. Шансы, что его дед когда-нибудь снова сможет ходить, были слабыми, но все же были. Точно также, как когда-то он не испытывал к графу ненависти, так и сейчас не чувствовал к нему жалости.
– Доброе утро, дедушка, – весело сказал он. – Рад видеть, что вы уже оправились. Куда приятнее, когда твой противник находится в сознании. Я подумал, что стоит дать вам знать, что ваши поверенные не занимаются делами Лоренса и его вдове грозит голодная смерть. Вам ведь это не нужно, верно? Тем более что она может родить вам наследника.
Старый граф дернулся и снова беспомощно потряс кулаком.
– Он меня понимает? – осведомился Трев у замершего от страха камердинера. – Не хотелось бы понапрасну тратить слова.
– Он понимает… сэр, – настороженно ответил тот.
– Вот и хорошо. – Трев отвесил официальный поклон. – Я сам выйду из дома. А вы, милорд, поскорее поправляйтесь. Нам с вами предстоит многое обсудить.
Круто повернувшись, Трев решительно зашагал прочь, минуя Джонси и перепуганную насмерть горничную, и оказался в коридоре, где его поджидали вооруженные кухонными ножами и канделябрами лакеи, подбадривая друг друга.
– Сейчас я ухожу, – обманчиво дружелюбно сказал им Трев. – А в следующий раз вам, пожалуй, придется впустить меня через парадный вход.
