- Но он последнее звено, связывающее нас с капитаном. За один раз все, пожалуй, не снести. Пошли.
Кром сам удивлялся тому чувству, какое он испытывал при виде Пятницы, когда тот, ковыляя, поднимался к месту, куда падала тень от корабля-разведчика. Пятница тащил на себе ящики и коробки с необходимым для астронавтов оборудованием. Крому редко приходилось иметь дело с роботами, и вид человекообразной машины, еле двигавшейся со своей тяжелой ношей, производил на него какое-то странное впечатление; а когда он заговорил с Пятницей и робот ответил ему все тем же глухим голосом, он почувствовал себя и вовсе неловко. Триста лет этой машине, триста лет пробыла она здесь, как бы дожидаясь их!
Под вечер большой старинный передатчик был собран. Батареи, залитые электролитом, бесшумно пузырились, когда Кром проверял контакты. Тонкий кабель - ввод антенны, - извиваясь, исчезал в иллюминаторе корабля.
- Ну, попробуем? - предложил Бейли.
Кром надел наушники.
- Попробуем. - Он взглянул на слегка дрожавшую стрелку. У этого передатчика мощность вдвое больше, чем у нашего; теперь сигналы должны пробиться. Многое, конечно, зависит от того, где сейчас находится “Оппи”; к тому же трудно сказать, как повлияет на передачу здешнее солнце.
Кром нажал на ключ. Вспыхнула крошечная желтая лампочка. Он вздохнул с облегчением. Затем огляделся вокруг.
Робота нигде не было видно.
- Куда девался Пятница?
- Не знаю.
- Он совсем ослабел.
- Но это же машина.
- Да, - задумчиво произнес Кром, - так оно и есть. - Он принялся крутить ручку настройки. - Вызывает Икс-2, вызывает Икс-2, - говорил он в микрофон. - Корабль-разведчик Икс-2 вызывает “Оппенгеймера”. Вызывает Кром. Совершили вынужденную посадку на Кродос-7, Кродос-7.
Он повторил это несколько раз, затем замолчал и стал прислушиваться. Ничего не было слышно… только вздохи и треск помех в маленьком динамике.
- Ну и что? - спросил Бейли.
- Пока еще рано, - ответил Кром. Он снял наушники, передал их Бейли и сказал: - Продолжай посылать сигналы, а я схожу на корабль за магнитофоном и пристрою его сюда.
Когда через пять минут он вернулся с магнитофоном, Бейли прекратил передачу. Кром записал на ленту свое сообщение и вставил ее в магнитофон; теперь они сидели, курили и пытались делать вид, будто не напрягают слуха в надежде уловить человеческий голос.
- Триста лет, - пробормотал Кром. - С трудом верится,
В динамике затрещало:
- Алло, Кром… алло, Кром… “Оппенгеймер” вызывает Крома…
