Хотелось, чтобы они кричали, умирая.
Мимо прошла женщина в изящной шляпке, маленькая, с тонкой талией, модно одетая. Она двигалась с удивительной грацией.
У него перехватило дыхание.
Он соскочил с седла. Так ему будет легче догнать ее в толпе. А он хотел догнать ее.
Женщина повернула за угол и исчезла из вида.
Сорайя недооценила его, если подумала, что он не найдет ее так близко от дома.
Бросив лошадь, Кайлмор побежал. Он воспринимал людей, идущих по улице, как множество неживых препятствий, не извиняясь, расталкивал их, не остановился, выбив обруч из рук ребенка. Только одно имело значение – чтобы вероломная шлюха не ускользнула от него.
Завернув за угол, Кайлмор поскользнулся и чуть не упал. Он удержался на ногах, ухватившись за неровную кирпичную стену, и впереди снова увидел проститутку, делавшую вид, что наслаждается приятной вечерней прогулкой.
О, она заплатит за то, что сделала. Она заплатит всем, что у нее есть. И тогда он потребует большего. А она даже не знает, что ее короткая попытка стать свободной закончилась.
Восхитительно. Как он будет смеяться, когда увидит ее лицо.
Его губы растянулись в хищной улыбке, когда он подумал о своем неизбежном торжестве над этой самонадеянной распутницей.
Он рванулся вперед, не думая, схватил ее и впился пальцами в худенькое плечо. Женщина ахнула и обернулась.
Но он уже понял.
– В чем дело? – возмутилась незнакомка.
Рука Кайлмора бессильно упала, когда на сердце опустилась страшная тяжесть. Это не Сорайя. Сорайя была слишком умна, чтобы рисковать, были умны, теперь он это понимал, и все ее планы.
– Я ошибся, мадам. Прошу прошения. Я принял вас за другую.
– Придержите руки, сэр, пока не убедитесь, к кому пристаете!
Она была привлекательной, не первой молодости, но с красивыми чувственными губами и блестящими темными глазами. Когда-то он мог бы остановиться и узнать, не обязана ли она своей стройной фигурой только корсету.
Кайлмор повторил извинения, но уже забыл об этой женщине. Он выбросил ее из головы с такой же легкостью, с какой смахнул бы пылинку со своего рукава. Нисколько не задумываясь.
Он пошел назад, к тому месту, где так неожиданно соскочил с седла. Бог знает, там ли еще его лошадь.
Но какой-то блюститель общественного порядка привязал ее к коновязи у гостиницы. По крайней мере ему не придется идти пешком до Мейфэра – хотя в таком состоянии ума это могло оказаться безопаснее.
Кайлмор сел на лошадь, но мысли были далеки от многолюдных улиц столицы.
