Положив руку на ее грудь, он нежно сжал мягкую, но упругую плоть, затем его пальцы, заскользив по уменьшающейся спирали, коснулись ее соска и начали легко пощипывать его.
Она извивалась в его объятиях, и тогда он, чтобы заставить ее замереть, нежно прикусил тонкую кожу шеи. Его рука скользнула ко второй груди и повторила дразнящее пощипывающее движение. Новые ощущения, вызванные его ласками, сладкой истомой разлились внизу живота.
Она умрет. Прямо здесь, прямо сейчас.
Но его рука покинула ее грудь, а столь возбуждающее покусывание сменилось ласковым поцелуем. Она вся дрожала от желания, и ей хотелось большего.
– Не останавливайся, – выдохнула она.
Он молчал, но его рука, скользнув по ее талии, опустилась к ноге, тут же начав неспешное движение обратно.
– О да, – прошептала она. – Прошу тебя.
Он приложил палец к ее губам, продолжая поднимать подол платья, сначала до колен, потом до бедер. Она почувствовала, как легкий сквознячок омывает ноги, после чего его ласковые пальцы огладили внутреннюю сторону бедер.
– Раздвинь ноги, – шепнул он, прижавшись губами к ее уху.
Она повиновалась.
Она почувствовала слабое касание его руки на своих завитках, потом ощутила нежное исследующее прикосновение. Он безошибочно определил центр ее удовольствия, тот, который так и не удалось отыскать Бентли. Его пальцы увлажнились, и он продолжил ласкать ее лоно, отчего у нее перехватило дыхание.
Клара извивалась, прижавшись к нему, а он возносил ее все выше и выше к вершине блаженства своими прикосновениями. Все сильнее и сильнее прижимал свое естество к ее ягодицам.
Его губы коснулись ее уха.
– Не издавай ни звука, – приказал он. Потом рывком ввел в ее лоно палец. Она с трудом сдержала рвущийся из груди стон.
Придя в себя, Клара вдруг вспомнила, где и почему они находятся.
– Они не могли нас слышать? – в ужасе прошептала она.
Он поцеловал ее в ухо.
– Мой прекрасный цветочек, они давно ушли. Слуги убирали со стола, когда ты рухнула на меня.
Почувствовав, как он убирает руку из-под ее юбок, Клара вновь ощутила желание. Что она натворила?
– Думаю, нам лучше отправиться на чердак, мой розовый бутончик.
– Д-да, – запинаясь, пробормотала она, приоткрыла дверцу шкафа и выглянула наружу. Убедившись, что в комнате никого нет, она быстро выскользнула из укрытия.
Покрасневшая, не в силах поднять на Монти глаза, она почти выбежала в холл и дальше в уютный полумрак черной лестницы.
Он догнал ее, притворил за собой дверь, и парочка вновь оказалась в темноте.
