Между тем дела с подвозом ячменя были плохи, так как Ариовист, ловко маневрируя, зашел Цезарю в тыл и блокировал коммуникации. В этих условиях ждать новолуния представлялось неразумным. Ясновидящие женщины могли, чего доброго, еще переменить свое мнение и посоветовать выждать, пока луна будет в третьей четверти.
Посему атака состоялась, но то была атака Цезаря.
* * *
Ну, конечно, победоносная, конечно, завершившаяся славной резней германцев и бегством Ариовиста через Рейн на случайной лодке. Так оно теперь и пошло. Спешка, спешка… Осенние дожди и холода пришлось, разумеется, переждать у секванов, тех, которые говорили мало, все в землю смотрели (потому-то и следовало у них устроить зимний лагерь для армии), но с наступлением лета… Спешка, спешка… Вторая часть Галлии – бельги, эти противники импорта, не признающие деликатесов, неприступные, суровые. Теперь их черед.
Дивициак и тут руку приложил, как же. Он первым вторгся в Бельгию, получив от Цезаря одно краткое распоряжение: опустошать. Идти вперед и опустошать все на пути. Вот он и пошел со своими эдуями. Он должен был отвлечь часть войск бельгов и таким образом облегчить продвижение Цезарю. И не только он. В этой фазе войны тактика была уже посложней. С самого начала сдался римлянам довольно многочисленный народец, живший на окраине Бельгии, но слегка испорченный импортом. Выведав там, сколько еще бельгов может взять в руки оружие, Цезарь прикинул, что решительно их будет слишком много. Вывод? Пусть этот народец, такой угодливый после капитуляции, подерется с собратьями. Все же бельгов станет поменьше. Приказ был исполнен, но с большим скрипом. Народец начал вскоре слезно просить подкреплений, потому как собратья за милую душу потрепали его, а теперь стены одного осажденного городишки еле держались под натиском бельгов. Цезарь послал подмогу, довольно скромную, только чтобы поднять дух у осажденных. Тем временем Дивициак в глубине вражеского края шел от селения к селению, оставляя после себя лишь пепелища. Хлеба горели на корню. Ведь Дивициаку было приказано опустошать. Он двигался в тучах дыма, как сплошной огромный пожар, надеясь, что, возможно, станет – чем черт не шутит! – царем Галлии. При вести о его приближении белый ночью покинули прежние позиции и разбежались кто куда по родным своим углам спасать их от нашествия Дивициака. Цезарь даже не рассчитывал на такое легкое продвижение. Бельгам и впрямь не хватало чего-то, что есть в странах цивилизованных, не импорта вина, ко, пожалуй, основных знаний о принципах ведения войны. Уже при отступлении им был нанесен первый урон, три легиона на рассвете атаковали их тылы, и тылы эти из-за плохой связи с головой армии стали к вечеру мертвым, кровавым месивом. Дивициак же сумел спокойно возвратиться.
