Лакей растерялся и оглянулся на толпу, собравшуюся в большом зале. Клаус вытянул шею, присматриваясь и пытаясь оценить ситуацию. Женщины в полной растерянности сновали по залу, среди них была Мод, которая заламывала руки и причитала. При виде гостя она истошно завопила. Бэкки нигде не было, и Клаус почувствовал леденящий душу страх, который оставил во рту холодный металлический привкус крови – соленый и вязкий, оседающий на задней стенке нёба. Это было очень по-человечески. В астральной реальности страха не существовало, по крайней мере в такой форме. Все было гораздо проще, когда сердце и плоть не зависели друг от друга.
– Кто там, Фостер? – рявкнул барон, тяжелой поступью приближаясь к дверям, в которых стоял Клаус. Он пошатывался от обильных возлияний и после бессонной ночи выглядел изнуренным. На нем не было ни сюртука, ни даже жилета, а бриджи были помяты и покрыты винными пятнами. Мужчина средних лет, также изрядно помятый, плелся за ним следом. Печально известный жених Бэкки… Несложно было догадаться, что эти двое только что выбрались из-за игрального стола и объятий зеленого змия. От ярости у Клауса застучало в висках. Ничего хорошего это не предвещало.
– Г-г… граф… – начал было лакей, запинаясь.
– Граф Клаус Линдегрен, к вашим услугам, милорд, – представился Клаус, учтиво кланяясь. Нерадивый лакей, который в суматохе забыл его имя и не смог должным образом о нем доложить, готов был провалиться сквозь землю от стыда. – Вы посещали мое имение в Бодимн Муре две недели назад.
– А! – воскликнул барон, хватая Клауса за руку. – Входите, дружище, что же вы на пороге топчетесь! Вы уж простите, здесь черт знает что творится. Вы весьма кстати. Может понадобиться ваша помощь.
– Рад услужить, сэр, – сказал Клаус, идя за ним.
Сквозь галдящую толпу барон проводил его в свой кабинет. Когда они подошли к двери, хозяин уверенной рукой остановил увязавшегося за ними жениха, толкнув его в грудь. Барон пропустил Клауса вперед и захлопнул дверь прямо перед носом у Персиваля Смэдли.
– Присаживайтесь, сэр! – предложил он, указывая на кушетку с витыми подлокотниками.
Барон подошел к бару.
– Бренди? – спросил он, вытаскивая оттуда графин.
– Спасибо, не нужно, милорд, – отказался Клаус. – Я не пью в столь ранний час, это нарушает пищеварение.
– Гм, – хмыкнул барон, наполняя свой стакан. – Тогда, надеюсь, вы позволите… К черту пищеварение! Мне нужно прийти в себя.
– Кажется, я приехал не в самый удобный момент, – сказал Клаус. – Меня посетила мысль прокатиться до побережья, а по пути я решил заехать к вам и поинтересоваться судьбой вашей пропавшей дочери, сэр. Когда мы последний раз виделись, вы были чрезвычайно обеспокоены. Вам удалось ее найти?
