Гараева глянула на Асю. Та сидела, надувшись на весь мир. Ничего, к концу уроков она забудет о своих обидах. Лера повернулась и вдруг встретилась взглядом с Павлом.
Он тоже стоял под сеткой.
Она быстро отвела взгляд и тут же пожалела об этом. Надо было как-то ответить на этот кивок или сделать вид, что ей безразлично, что на нее смотрят. Чего она испугалась? Теперь он может подумать черт знает что.
Все вдруг стало до того запутано, бестолково. Почему он на нее смотрел? Зачем вообще он согласился играть? Для чего встал под сетку? Радовало одно – после первой же подачи будет переход, игроки по часовой стрелке сдвинутся на новые места, и они с Павлом разойдутся в противоположные концы площадки.
А Васильев все еще собирал команду.
– Цветкова, Ротов? Что стоите? Давайте сюда. Рязанкина, хорош сидеть! Играть надо.
– А ты Маканину возьми, – раздался чей-то вальяжный голос, и Лера, забыв о своих тревожных мыслях, посмотрела в ту сторону.
На скамейке сидела невысокая девчонка с аккуратно подстриженными короткими волосами, изящным макияжем, с модным маникюром на ногтях. Все это как-то одновременно бросалось в глаза и создавало один странный образ – красивый, заметный, но совершенно не идущий к этому месту, к школе, к спортивному залу. Среди галдящих девятиклассников эта девочка выглядела взрослой, умудренной жизненным опытом женщиной, ухоженность делала ее не по возрасту зрелой и скучной. И тут Лера вспомнила. Она уже видела эту девушку пару дней тому назад. Сразу после злополучной драки она разговаривала с плакавшей Курбаленко. Значит, это Рязанкина? Так-так…
Маканина сидела неподалеку от ухоженной Рязанкиной. Она никак не отреагировала на ее комментарий, только подняла глаза на Васильева, но он тоже ничего не сказал, отвернувшись в другую сторону.
Видимо, и у них в классе не все так гладко. Да, наиграют они сейчас!
– Ну, что? Поделились? – Из тренерской вышел Одни-Ноль. Он продул свисток и оглядел собравшиеся команды. – Ладно, пусть будет так, – легко согласился он. – Начали. Капитаны, ко мне!
Махота с Васильевым пробежали вдоль сетки. Физрук протянул им два зажатых кулака. Первым стал выбирать Васильев. Открытая ладонь тренера была пуста. В другом кулаке оказалась пешка.
– М-да… – Федор Семенович покрутил шахматную фигуру перед своим носом и спрятал ее в карман. – Поехали! Подают слева.
Жеребцова поймала посланный ей мяч, пару раз ударила им об пол, посмотрела на Леру, единственную, стоявшую сейчас к ней лицом, и коротким резким движением послала мяч через сетку.
