Мысль оборвалась в смертельной пустоте, к горлу подступила тошнота. «Боже, помоги мне!» — безмолвно воззвал Денисон. Сплошной пробел: он не знал, в чем заключалась его работа, не мог вспомнить ни одного имени своих друзей или знакомых. Все, что он знал, сводилось к одному: он — Жиль Денисон из Хемпстэда.
В горле застрял комок. Денисон с трудом поднялся на ноги и добрел до ванной. Его вырвало. Снова это настойчивое биение в висках: «Я — Жиль Денисон». Но больше ничего — никакой связи с прошлым.
Он вышел из ванной и вытянулся на кровати, уставившись в потолок. «Ты должен вспомнить, — скомандовал он, — ты должен!» Все впустую — лишь Жиль Денисон из Хемпстэда, смутный образ дома и воспоминания, наполовину стершиеся в памяти.
«Думай!»
Шрам на голени — Денисон вспомнил, откуда взялся этот шрам. Он видел себя мчащимся на маленьком детском велосипеде. Быстрый, слишком быстрый спуск с холма, неизбежный полет в кювет, затем бурные слезы и теплая ласка матери. «Я помню это!» — с триумфом подумал он.
Что еще? Бет. Он помнил свою жену Бет, но она умерла. Сколько лет прошло с тех пор? Три года. Потом было виски, слишком много виски. Он помнил это.
Денисон лежал на кровати и по крупицам вытаскивал воспоминания из неожиданно непокорного сознания. На его лбу выступили капельки пота, пальцы сжались в кулаки, ногти вонзились в ладони.
Он что-то вспомнил о себе раньше, но что именно? 17 июня он вернулся из Эдинбурга — чем он там занимался? Работал, разумеется, но над чем? Денисон, как ни старался, не мог рассеять плотный белесый туман, окутавший его память.
После полудня 18 июля он играл в гольф. С кем? Конечно, человек может сыграть партию в гольф сам с собой, в одиночку отправиться в кино или пообедать в Сохо, но каким образом он мог забыть все остальное? Где он играл в гольф? В какой кинотеатр пошел? Какой ресторан в Сохо?
В мозгу Денисона пронеслась ослепительная вспышка — мысль такой ясности и чистоты, что он сразу же понял: это правда.
— Я никогда в жизни не играл в гольф! — выкрикнул он.
Его сознание подхватил ревущий водоворот, затем над Денисоном милосердно сомкнулись темнота, и через несколько секунд он погрузился в сон.
В 7.45 вечера Денисон вошел в бар. Женщина, назвавшаяся Дианой Хансен, уже сидела за столиком.
— Извините за опоздание, — тихо сказал он.
— Я уж было подумала, что вы снова решили оставить меня с носом, — весело отозвалась она.
Денисон опустился на стул.
— Я заснул.
