«Вот тебе и на! – Франческо покачал головой. – Хорош вахтенный, нечего сказать!»
Значит, он вздремнул все-таки! Последний час его вахты, к счастью, был уже на исходе…
Капитан, маэстре, пилот и боцман шагали по палубе. Марсовой с «Нормандии», оказывается, сообщил, что навстречу им идет судно без огней. Все вглядывались в темноту. Небо было затянуто тучами, а фонари на фок– и грот-мачтах только слепили глаза.
Капитан отдал приказ фонари потушить, а команде – приготовиться: неизвестно, что сулит эта встреча.
Такие же приготовления были предприняты и на «Нормандии». Было слышно, как по палубе грохочут колеса зарядных ящиков.
Сейчас уже и Франческо отчетливо различал темную массу корабля, быстро идущего им навстречу.
«Хорошо, что с нами рядом Жан Анго, – подумал он. – Судно без огней? Нормандцы? Или бретонцы? Алжирцы так далеко не заплывают…»
Со встречного судна спустили лодку. Она, как поплавок удильщика, ныряла в волнах и подошла уже так близко, что, будь сейчас лунная ночь, можно было бы разглядеть лица людей, подгребающих к «Геновеве».
– Ломбарда не надо! – раздался с лодки густой бас. – Мы – купец Ганза… Надо капитан. Близко! На борт!
– Да, «близко», – пробормотал стоящий рядом с Франческо боцман. – Подойдешь «близко на борт», а он в тебя ка-ак бабахнет чем-нибудь!..
Но капитан подошел к самому борту.
– Я капитан! – прокричал он в темноту.
– Дама… Толедо… Очень просит, – вдруг добавил человек из лодки по-испански.
– Дама? Толедо? Ничего не пойму! – пробормотал капитан. И вдруг хлопнул себя по лбу: – Да ведь наш сеньор эскривано великолепно говорит по-немецки! Бермехо, – окликнул он матроса, – сходи-ка в среднюю и позови сюда сеньора эскривано!
Оставив свое место на носу «Геновевы», Франческо подбежал к капитану.
– Сеньор Гарсиа сегодня в первый раз заснул как следует… И он опять очень расстроится, если мы не поможем… – сказал он. – А ведь Педро Маленький хоть и недолго, но плавал с ганзейцами. Как-то он ведь разговаривал с ними…
– Бермехо, ступай, куда велено, а ты, Руппи, стоишь на вахте, если не ошибаюсь…
И Франческо, смущенный, опустив голову, возвратился на свое место. Однако сейчас он мог бы не возвращаться: часы его вахты уже истекли.
Теперь уже почти все свободные от работы геновевцы столпились на палубе, следя за лодкой, которую огромные волны то подымали на гребень, то швыряли книзу. Надо было очень напрягать зрение, чтобы разглядеть, как, взмахивая веслами, гребцы стараются выбраться из этого кипящего котла. Казалось, еще минута – и утлое суденышко исчезнет навеки…
