Жаль, что поблизости нет сведущего и умного человека, который разъяснил бы, что помогает ласточке делать такие точно рассчитанные движения… Глаз? Ухо? Многолетний навык, передаваемый от поколения к поколению? А может статься, те первые, поселившиеся на берегу ласточки и разбивались насмерть?
«Глупец! – укорил сам себя человек. – Не надо быть ни умным, ни сведущим, чтобы понять: господь бог, сотворив эти нежные, слабые создания, наделил их поразительной способностью к самозащите. А главное – к защите своих беспомощных птенцов».
По воде густо пошли красные пятна. Неба человек не видел. Но по тому, как спина его внезапно взмокла от пота, а тело стала сотрясать мелкая дрожь, он понял, что наступил час заката… Близятся сумерки, а за ними – боже мой, боже мой! – ночь.
Вдруг человек прислушался. Перекрывая непрестанный звон в ушах, до него донесся шум скатывающихся по тропинке камней, говор, смех. Он с надеждой открыл глаза, но тотчас же зажмурился снова. Эти навряд ли захотят ему помочь!
За господином, шагающим впереди, волочился, вздымая тучи песка, бархатный плащ, а на ногах красовались зеленые шелковые чулки и зеленые же с прорезями туфли. За ним легко шагал мальчик в красивых франтоватых сапожках, а дальше шестеро босых людей тащили за господами что-то, очевидно, очень тяжелое – так глубоко уходили в песок их ноги.
Лежащий у тропинки плотно сомкнул веки и даже попытался пододвинуться к скале. От сделанного усилия кровь больно толкнулась в виски и в горло.
Он не мог видеть, что мальчик, шагающий за высоким господином, повернул назад и озабоченно наклонился над ним.
– Что с вами? – услышал он нежный женский голос. – Не можем ли мы вам чем-нибудь помочь?
«Это мне снится. А может быть, – подумал человек испуганно, – снова начинается бред?»
Прохладная рука скользнула по его лбу.
– Нельзя оставлять его здесь, на этом безлюдном берегу! – сказала женщина, одетая пажом. – Мне кажется, что и третьего дня он лежал на этом самом месте… Как-нибудь доставим его в трактир.
– Жив ли он? – спросил мужской голос.
– Жив, но он без сознания, – сказала она.
И тогда лежащий открыл глаза.
Великий боже! Такие лица он видел на изображениях мадонны в Генуе, в Толедо и вот совсем недавно – в соборе Сен-Дье в Вогезах. Только глаза эти темно-желтые, как у кошки или у птицы.
– Опять бред! – пробормотал он.
Женщина подала знак носильщикам.
– Оставьте двоих стеречь поклажу, – распорядилась она. – Этот человек нуждается в нашей помощи. Надо доставить его в трактир.
