— Зачем прогонять, если она молода и красива? — засмеялся император. — Проведи в опочивальню. Может быть, я окажу ей милость. Если она понравится мне!
— Слушаюсь, цезарь, — непоколебимо ровным голосом ответил Макрон. Он уже ничему не удивлялся.
* * *
Маллония, опасливо озираясь, вошла в опочивальню. Тиберий лежал на кровати поверх красного одеяла. Он приподнялся на одном локте и с холодным любопытством оглядел матрону. Липкий взгляд старика подолгу задерживался на оголённой шее, на полной груди, на тонкой талии. Хороша!
Завидев императора, женщина упала на колени и торопливо подползла к ложу. Только сейчас, с непозволительным опозданием, Тиберий заметил, что красивые губы жалобно искривлены, а тёмные глаза блестят не от внутреннего огня, а от слез.
— О чем ты просишь? — милостиво улыбнулся Тиберий, призывно махнув рукой.
Маллония, повинуясь плавному жесту мягкой, ухоженной, морщинистой руки, подползла ещё ближе. С безумной надеждой взглянула на императора.
— Я — беззащитная вдова с двумя маленькими детьми, — поспешно говорила она. — После смерти мужа соседи начали зариться на моё имущество. Некий Гай Марций преследует меня, стоит лишь выйти на улицу! Привселюдно потрясает свитками, в коих написано, что муж мой якобы продал дом сему Марцию за сто сорок тысяч сестерциев… Ложь это! — отчаянно зарыдала Маллония. — Подпись подделана! О, если бы мой муж мог вернуться из царства мёртвых, чтобы обличить лжеца!..
— Обращалась ли ты в суд? — спросил Тиберий, растопыривая пальцы и любуясь перстнями.
— О, цезарь! — всхлипнула матрона. — Какой прок от суда, если Марций столь богат, что может подкупить дюжину свидетелей?! Ты — моё последнее упование! Смилуйся над несчастной вдовой и двумя сиротами…
— Не плачь, Маллония! Марций не отнимет твоего дома, — без малейшего сочувствия проговорил Тиберий, продолжая любоваться игрою драгоценных камней.
Маллония перестала рыдать и обратила к императору просиявшее лицо. Он хладнокровно усмехнулся:
— Видишь, я готов исполнить твою просьбу… — заметил он.
— Великий цезарь, милосердный цезарь!.. — шептала женщина, восторженно осыпая мелкими поцелуями императорскую руку. Тиберий с лёгкой насмешкой смотрел на неё сверху вниз.
— …А теперь твоя очередь исполнить мою! — закончил он, не меняя тона. В голосе императора все так же звучала притворная, не истинная милость.
— Все, что ты пожелаешь! — ликовала матрона.
— Раздевайся и ложись со мной!
Маллония в замешательстве отшатнулась. Радостная улыбка медленно сползла с лица. Лишь сейчас она почувствовала, какую боль причиняют коленям мраморные плиты пола, и тяжело поднялась.
