Марина.Какая ты лукавая, Софа. Недаром ты была женой генерала.
Софья. Трудно мне было в замужестве. Но я так многое познала. Сколько я всего сготовила и перестирала, пока армия дислоцировалась от Прибалтики до Урала.
Марина. Ты варила кашу в походной кухне.
Софья. Нет, на примусе и керогазе.
Марина. На Брокгаузе? Или на баркасе?
Софья. На керогазе.
Марина.И что же было потом?
Софья. Я сбежала. Я уже не могла так жить. Изо дня в день подниматься ни свет ни заря. К тому же муж мой был невероятным деспотом. Он не разрешал мне курить, и я пряталась за ангарами и тайком выкуривала свои сигаретки.
Марина. Но ты бы сказала, что так себя вести нельзя. Что ты уже не молода.
Софья. Я говорила. Я плакала и выламывала руки. Я ползала перед ним на коленях. Но потом мне надоело быть пленницей.
Марина.Ты настоящая женщина! Я помню, как ты вбежала в эту комнату вся в синяках и царапинах. Он бил тебя стамеской.
Софья. Он бил меня стамеской и кнутом.
Марина. О, изверг!
Софья. Но мне все это нравилось. Я поняла потом.
Марина. Помню, как ты металась и страдала.
Софья. Мне было трудно жить без мужа-генерала. А туфли с пряжкою обуть и с цветочком?
Марина. Конечно, с пряжкою.
Софья. А шарфик повязать?
Марина . Какой?
Софья.Вот этот. Черный с золотистою каймой.
Марина. Ни в коем случае.
Софья. Ну хорошо, не стану.
Марина. Софья . Ха-ха-ха! Ха-ха-ха!
Свет гаснет. Темно и тихо.
Картина вторая
В тех же декорациях: Три священника и Слепой.
Три священника появляются на сцене совсем незаметно. Их трое, но они неразделимы. Это одна тень. Свои реплики они могут говорить вместе, по очереди или кто-то из них. Слепой играет на губной гармошке. Слепой в этой роли — не убогий, не инвалид. Он просто незрячий человек. Нужно много умения, чтобы реализовать эту роль. Если в театре нет актера с высоким уровнем мастерства, то слепого лучше не играть, а заменить этого персонажа ролью Человека с повязкой на глазах, произносящего реплики Слепого.
Три священника. А-а-а-а! Тише. Мы шли через весь город. И у каждого подъезда видели зеленые фонарики. Они все время мигали, нервно вздрагивали.
Слепой перестает играть, и некоторое время длится тишина. Но потом, когда он начинает свою фразу, эта мелодия, уже без его помощи, возникает вновь. Иногда Слепой прикладывает гармошку к губам, но на самом деле ясно, что эта музыка теперь существует самостоятельно.
Слепой. Эти фонарики… Они были зеленого цвета?
Три священника. Да, они зеленого цвета и иногда мерцают, погасая и сливаясь с темнотой.
