Времена года сменяли друг друга, но Зебре они казались чередой зим. Во всем разочаровавшись, он начал худеть. Мари-Луиза, не осмеливаясь давать ему советы, пробовала подкармливать его, но он ухитрялся отделываться от угощения, заявляя, что провизии у него больше чем достаточно. Каждое утро взвешивался, дабы убедиться, что процесс перехода в небытие идет своим ходом, подводил итог за неделю – и оказывалось, что жизнь его сократилась на несколько сот граммов.
Переполненный горем, Гаспар объявил всем, кто пожелал его слушать, что смертельная болезнь вот-вот сведет его в могилу. Он испытывал отвращение к жизни и с мрачным удовольствием кашлял все больше и больше.
Зебра немного оживал только в конце недели, когда Тюльпан и Наташа приходили навестить милую их сердцу детскую. Мари-Луиза наказывала Зебре, чтобы он не давал детям заподозрить неладное; однако, пережив воскресенье, он снова вручал себя терзавшим его демонам.
У него уже не возникало никаких желаний. Возраставшая с каждым днем апатия подтверждала его уверенность в том, что он умрет, не дожив до седых волос. В детстве хиромантка сказала ему правду: его линия жизни не из тех, что дают право на красную книжечку, открывающую все пути.
В субботу Наташе исполнилось восемь лет, и она с утра потребовала у отца, чтобы он сводил ее на рынок. В качестве подарка ко дню рождения она пожелала двенадцать букетов, подобрать которые хотела сама. Мысль ее заключалась в том, чтобы освежить могилы на кладбище Санси. Эта перспектива увлекала ее больше, чем любой другой подарок.
И вот, когда пробило десять, они вдвоем отправились на рынок. Наташа опустошила лоток цветочника, нагрузила цветами отца и вдруг в упор спросила:
– Почему ты не видишься с мамой, ведь вы любите друг друга?
– Ты думаешь, она меня еще любит? – пролепетал озадаченный Гаспар.
– Конечно.
– Откуда ты знаешь?
– Я это знаю, – только и сказала девочка.
Затем добавила, бросив взгляд на прилавок торговца игрушками:
– Если купишь мне маску Микки-Мауса, я тебе скажу, почему я знаю.
Зебра уступил вымогательству дочери и купил две маски ее любимца: одну ей, другую себе. Свою она сразу же нацепила на лицо.
– Итак? – спросил Гаспар. И Микки ему ответил:
– Мне моя черепашка сказала. Знаешь, она со мной разговаривает, если я очень внимательно ее слушаю.
Сняв маску, Наташа продолжала:
– А теперь скажи мне правду. Почему вы не живете в одном доме?
Подумав, Зебра пробормотал:
– Наверно, потому, что мама не хочет со мной играть.
