— Так что же, приезжали к тебе близкие после смерти твоего отца? — повторила Анна, даже не пытаясь скрыть раздражение.
Зинаида живо вспомнила, какую злобу выказала княгиня по отношению к боярыне Наталье Андреевне, старому другу их семьи. Это случилось на последнем дипломатическом приеме, куда они приехали вместе с отцом. Кажется, все тогда удивились столь откровенной враждебности, кроме одного человека — боярыни Натальи, на которую эта враждебность была направлена. Анна продемонстрировала свое отношение настолько явно, что Зинаида была уверена: с тех пор эти чувства не могли остыть.
— Наталья Андреевна несколько раз приезжала к нам.
Анна сразу насторожилась, хотя и не сумела подавить злобу, поднявшуюся в ее душе при упоминании ненавистного имени.
— А я и не знала, что ты дружна с ней. Странно, однако. Ведь именно она отняла твоего отца у твоей матери, а потом попыталась занять ее место. Я думала, что ты как раз, напротив, ненавидишь ее.
Чувствуя, как быстро краснеют от ярости щеки, Зинаида покрутила в руках кубок и уставилась в волнующуюся рубиновую темноту.
— Боюсь, вы неправильно понимали отношения моего отца и Натальи Андреевны. Это была дружба и обоюдное уважение. Боярыня Наталья стала другом моей матери намного раньше, чем моим или моего отца. И, насколько мне известно, они с батюшкой никогда не были влюблены друг в друга и не собирались пожениться. Они оставались добрыми друзьями, вот и все.
Губы Анны насмешливо скривились. С какой стати эта глупая девица защищает заклейменную пересудами женщину?! Ведь Наталья уже трижды была вдовой, но до сих пор вокруг нее увиваются сонмища воздыхателей, мечтающих в четвертый раз повести ее под венец! Да и вообще, что это за новости: боярыня приглашает к себе мужчин, словно какая-то бесстыжая шлюха?! Неслыханно!
— Вот именно, насколько тебе известно, — не унималась Анна. Ее натянутая улыбка не могли прикрыть кипевшую в душе ярость. — Но ты ведь не могла видеть всего, что происходило за твоей спиной.
— Конечно, я могу допустить такую возможность, но лишь на минуту, — ответила Зинаида, продолжая рассматривать содержимое своего кубка, лишь бы не выказать собственного раздражения. Княгиня снова потащила на свет Божий эту старую сплетню, слух, который, вероятно, сама же и пустила когда-то. Услышав все это вновь, Зинаида, как и прежде, возмутилась.
— Как давно, ты говоришь, умерла твоя мама?
— Пять лет назад, — отвечала Зинаида почти шепотом, чтобы ненароком не сорваться на грубость.
