— А вы откуда знаете?
— Мне бабушка сказала, товарищ Трипвуд. Мой вам совет: раз сомнения, в которых вы пребываете, мешают вам наслаждаться жизнью, проведите проверку при первом же удобном случае.
— Подумаю, — сказал Фредди.
Воцарилась тишина, что Псмита вполне устраивало. Чтобы наслаждаться солнечным теплом и ароматами бесчисленных цветов Макаллистера, ему не требовалась безыскусная болтовня Фредди. Однако вскоре его собеседник вновь завелся. Но голос его звучал по-иному. Тревога сменилась чем-то смахивавшим на смущение. Он два-три раза кашлянул, и его элегантно обутые ноги, стеснительно выписывая кренделя, шаркали по балюстраде.
— Послушайте!
— Мой слух вновь склонен к вам, товарищ Трипвуд, — вежливо отозвался Псмит.
— Послушайте, я ведь хотел с вами поговорить совсем о другом. Послушайте, вы правда старый друг мисс Халлидей?
— Безусловно. А что?
— Послушайте! — Юные щеки высокородного Фредди покрылись розовым румянцем. — Послушайте, замолвите за меня словечко, а?
— Замолвить за вас словечко? Фредди судорожно сглотнул.
— Я ее люблю, черт возьми!
— Благородное чувство, — любезно одобрил Псмит. -Когда вы ощутили первые симптомы?
— Я в нее влюблен уж не знаю сколько месяцев, но она и смотреть на меня не хочет.
— Это, — согласился Псмит, — бесспорно затрудняет дело. Да, могу себе представить, что это вставляет немалое число палок в колеса истинной любви…
— Нет, я о том, что она относится ко мне несерьезно, и все такое. Смеется, когда я делаю ей предложение, понимаете? Как бы вы поступили на моем месте?
— Я бы прекратил делать ей предложения, — сообщил Псмит, всесторонне обдумав вопрос.
— Но я не могу!
— Ай-ай-ай! — строго сказал Псмит. — Иными словами, если это выражение вам не знакомо, ну-ну! Попробуйте повторять про себя: «Отныне я не делаю предложений до второго завтрака». Добившись этого, вы уже без труда воздержитесь от предложений до вечера и мало-помалу обнаружите, что способны вовсе их не делать. Стоит вам преодолеть тягу к предложениям после утреннего чая, остальное придет само собой. Первый шаг — всегда самый сложный.
— По-моему, она считает меня легкомысленным мотыльком, — сказал Фредди, пропустивший эти наставления мимо ушей.
Псмит спрыгнул с балюстрады и потянулся.
— Почему это, — сказал он, — мотыльков так часто называют легкомысленными? Я сотни раз слышал такое их определение, но не понимаю причины… Что же, заняться этим вопросом более углубленно будет, наверное, и интересно и поучительно, но на этом месте, товарищ Трипвуд, я вас покину. Мне надо предаться размышлениям.
