– Я и сам не люблю длинных речей, – сказал я. Но при чем тут ваша проповедь «О любви к ближнему»? Уж ее-то длинной никак не назовешь.
– Целых пятьдесят минут.
– Не может этого быть!
– Ваше удивление, мой дорогой Вустер, для меня чрезвычайно лестно. Тем не менее смею вас уверить, что именно столько эта проповедь длится. А может быть, ее стоит несколько сократить, как вам кажется? Так сказать, подрезать ветви и проредить крону? К примеру, я мог бы опустить пространный экскурс в проблему брачных отношений у древних ассирийцев.
– Оставьте все как есть, слово в слово, иначе вы все испортите, – совершенно искренне сказал я.
– Что ж, мне очень приятно, что вы так думаете, я непременно прочту эту проповедь в ближайшее воскресенье.
Я всегда говорил и буду повторять до конца моих дней, что делать ставки, не располагая достоверной информацией из конюшни, безрассудно, бессмысленно и просто глупо. Никогда не знаешь, что из этого выйдет. Если бы все придерживались золотого правила ставить на «заряженную» лошадь [24], гораздо меньше молодых людей сбивалось бы с пути истинного. В субботу утром, когда я доедал завтрак в постели, в комнату вошел Дживс:
– Мистер Юстас просит вас к телефону, сэр.
– Господи, Дживс, что стряслось, как вы думаете? – Должен признаться, что к этому времени нервы у меня уже стали ни к черту.
– Мистер Юстас не просветил меня на этот счет, сэр.
– Как вам показалось, он чем-то встревожен?
– Судя но голосу – в высшей степени, сэр.
– Знаете, что я думаю, Дживс? Наверняка что-то случилось с фаворитом.
– А кто фаворит, сэр?
– Мистер Хеппенстол. У него все шансы на победу. Он собирается прочесть свою знаменитую проповедь «О любви к ближнему» и должен опередить прочих участников с большим отрывом. Боюсь, с ним что-то случилось.
– Вы все узнаете, если поговорите по телефону с мистером Юстасом, сэр. Он ждет.
– И в самом деле!
Я накинул халат и вихрем промчался по лестнице в холл. Едва я услышал голос Юстаса, я понял: мы влипли. В голосе Юстаса звучала мука:
– Берти?
– Да, привет.
– Целый час тащишься к телефону! Слушай, Берти, все накрылось. Фаворит спекся.
– Не может быть!
– Увы. Всю ночь кашлял у себя в конюшне.
– Этого только не хватало!
– Случилось то, чего мы боялись. У него сенная лихорадка.
– Черт бы его побрал!
– Сейчас у него врач, и через несколько минут его официально вычеркнут из списка участников. Вместо него на старт выйдет младший священник прихода, а на него надежды никакой. За него предлагают сто против шести, и никто до сих пор не поставил. Что будем делать?
