– Хоть бы им удалось спастись!
– Не сомневайтесь, дело сделано! Они уже в безопасности, на итальянском берегу!
Все эти разговоры крестьян, рабочих и буржуа, толпившихся перед объявлениями, показывали, что симпатии населения, которое в этой части Истрии состоит из итальянцев и славян, на стороне осуждённых. Австрийские власти понимали, что среди этих людей вряд ли найдётся доносчик, поэтому сами принимали все меры, чтобы разыскать беглецов. Со вчерашнего утра вся полиция, все отряды жандармов были подняты на ноги; депеши так и летали взад и вперёд между Ровинем, Пизино и Триестом.
Около одиннадцати часов утра Андреа Феррато вернулся домой; он принёс неплохие известия. Граф Шандор и Батори в той же комнате, где они провели ночь, заканчивали завтрак, поданный им Марией. Несколько часов сна, сытная еда и заботливый уход совершенно восстановили их силы.
– Какие новости, мой друг? – спросил граф Шандор рыбака, как только тот вошёл в комнату.
– Думаю, что пока вам нечего опасаться.
– Что говорят в городе? – спросил Батори.
– Рассказывают, что вчера утром видели, как двое неизвестных высадились на берегу канала Лема… Если речь идёт о вас…
– Да, это были мы. Какой-то человек, солевар, живущий по соседству, видел нас и донёс жандармам.
И они рассказали рыбаку о том, что произошло возле заброшенной фермы, когда они сидели, притаившись в чулане.
– Каков из себя этот человек? Тот, который донёс? Вы его видели? – допытывался Феррато.
– Нет, мы только слышали его голос.
– Вот это досадно! Ну, ничего. Самое главное – они потеряли ваш след. Но, впрочем, если даже кто-нибудь и заподозрит, что вы скрываетесь у меня в доме, никто из здешних жителей не донесёт на вас. В Ровине все хотят, чтобы вы спаслись.
– Это меня не удивляет, – ответил граф. – Здесь у вас хороший, честный народ. Зато австрийские власти сделают все, чтобы вновь схватить нас.
– Вас должно успокоить одно – почти все считают, что вы уже успели перебраться на другой берег моря, в Италию.
– Господи, сделай, чтобы так и было! – прошептала Мария, сложив ладони как для молитвы.
– Так и будет, моё дорогое дитя, – проговорил граф, и в его голосе звучала глубокая вера. – Так и будет, с божьей помощью!
– И с моей тоже, господин граф, – сказал Феррато. – А пока я пойду и займусь своими обычными делами. Нас с Луиджи привыкли видеть на берегу за починкой сетей или за уборкой судна, и сегодня всё должно идти, как всегда. К тому же надо взглянуть на небо, – очень многое зависит от погоды. Вы же ни в коем случае не выходите из этой комнаты. Пожалуй, чтобы не вызывать подозрений, можно открыть окно, – вот это, оно выходит на огород. Но сами вы не показывайтесь и держитесь в глубине комнаты. Я вернусь часа через два.
