Мушиноглазый, учитывая, что сегодня праздник, всю ночь дает жечь свет. Я до четырех утра был на ногах – пил, курил и разглядывал звездное небо за черными трубами.
– Да, надо бы мне заказать для нее пояс целомудрия. Но эту тонкую иронию она бы совсем не поняла. Где там мой Будапешт? Если бы дело происходило в Пеште, у нее уже был бы ребенок от меня. Но ведь я знаю ее только четыре месяца. Вот именно… Нужно знать Будапешт…
И снова потянулись серые будни недели.
Сегодня мы встречаемся в полдень, так как вечером у барышни нет времени. Семья ждет гостей, и она должна быть дома.
Едва выйдя из конторы, она вдруг спрашивает меня:
– Monpti, как меня зовут?
– Что?!
– Какое мое новое имя?
– Ах вот что! Аннушка. Но об этом не говори больше. Сегодня во мне проснулся прамадьяр, который, как известно, обязан ненавидеть и враждовать.
– Аннушка! О! Я целый день размышляла об этом. Ты же меня любишь, если присваиваешь такие особые имена.
Мы обедаем в кондитерской на рю Терез.
Закуска: филе hareng. После этого бифштекс au cresson, с cardons au gratin. (Я это совсем не люблю и заказал лишь для того, чтобы потом отдать Анн-Клер, которая ни за что не заказала бы себе дополнительное блюдо, как бы оно ей ни нравилось.) Сыр называется coeur à la creme. На столе также четверть литра красного вина.
После трапезы я провожаю ее обратно в бюро, затем иду за своим черным кофе на Монпарнас.
У меня сложилась привычка совершать обход, прежде чем усесться на свое место на террасе в «Кафе дю Дом». Помимо прочих мест заглядываю я и в «Кафе де ля Ротонд», где на стенах висят тесно, впритык, картины, писанные маслом. Под картинами сидят курящие кокотки, как по команде поворачивающие головы к входу при появлении нового посетителя.
Когда я пересекал внутренний зал, кто-то крикнул мне вслед:
– Une seconde, Monsieur! Минутку, мсье!
За столом сидит темноглазая белокурая девица и сигаретой делает мне какие-то знаки.
– Чего тебе?
– Я хочу тебя кое о чем спросить.
– Слушаю.
– Сядь ко мне. Чуточку времени ведь у тебя найдется?
Тотчас появляется официант.
– Что желаете, мсье?
– Принесите мне один ликер, – говорит темноглазая светловолосая женщина и показывает на свою ликерную рюмку. Рядом на маленькой тарелочке лежит счет: четыре франка.
Официант исчезает.
– Заплатишь за меня?
– О чем речь!
– Идешь со мной?
Я кладу на стол пять франков и ухожу, не дожидаясь официанта.
На террасе «Кафе дю Дом» со мной здоровается Феликс, издатель – удивительно похожий на Эррио, – при этом очень дружески:
