– Ну, это несложно, – уверил барон. – Рояль бы…
Рояля в квартире Луниных не оказалось. Можно было потревожить соседей, но Келюс решил не вмешивать посторонних в эти странные дела, попросив барона напеть записанную мелодию. Корф смутился, но все же старательно воспроизвел музыкальную фразу неплохо поставленным баритоном. Николай, уловив что-то знакомое, попросил полковника исполнить на «бис».
– Не Вивальди, – сообщил Келюс. – Всего-навсего «Дорогой, ты улыбнулся».
– Позвольте? – поперхнулся Корф. – Кто у… улыбнулся?
– Песня такая. Два года назад ее на всех дискотеках крутили. Ее Алия пела.
– Нас диско… Где? – еще более удивился барон. – Впрочем, неважно. Кто такая Алия?
Николай несколько затруднился с ответом, плохо зная современную эстраду. Алия, насколько он помнил, была певицей с небольшим талантом, наглыми манерами и весьма скандальной славой. Мелькнув ненадолго и произведя некоторый фурор, она куда-то исчезла. Прошел слух, что певица уехала за рубеж.
– А что если это ее адрес? – заинтересовался барон.
Лунин подсчитал количество букв в шифрованной записи. Их оказалось восемь.
– Улица? Или просто фамилия и телефон? – не сдавался полковник. – Ведь для чего-то он записал мелодию!
– А может, это композитор, – вздохнул Николай. – Или автор слов. Или даже певичка, которая пела про «милого» в каком-нибудь кабаке. А может, вообще, бином, ассоциация…
Большего из записной книжки выудить не удалось. Убедившись, что толку от него мало, Корф решил отправиться на поиски правнука. По этому поводу барону подыскали старомодный, но приличный костюм, рубашку и галстук. Полковник долго принаряжался, критически поглядывая в зеркало.
– Хорош, елы! – оценил Фрол, явившийся поприсутствовать при этом зрелище. – Еще бы шашку и коня – и прямо на парад.
– Какой там конь! – с сожалением вздохнул Корф. – Кактусами его здесь кормить, что ли? Эх, мундир бы надеть! Все-таки правнук…
– И так неплохо, – рассудил Лунин. – Костюм, между прочим, французский, так что можете говорить, что вы – кузен из Парижа.
– А что, господа, – согласился полковник, отряхивая невидимые пылинки с лацканов. – Это, право, мысль! Но Париж все-таки слишком близко. Николай, где еще живут русские эмигранты?
– В Новой Зеландии, – напомнил Лунин, – в Занзибаре.
– Но там арапы! – возмутился барон. – Ладно, сам соображу. А что, если… А что если мой правнук – большевик? И даже член этой… РКП(б)?
– Тогда он будет в восторге, – обнадежил Келюс. – Все истинные большевики обожают родственников в Париже.
