Тайна старого кладбища | страница 44



– Не робей, парень, все там будем, – ободрил его сторож. – Ты лучше записывай. Бирюков Савелий Игнатьевич. Родился шестого августа тысяча девятьсот сорок пятого года. Дату смерти после у родственников уточнишь.

Дима старательно записал.

– Дополнительные сведения о жизни требуются? – спросил сторож.

– Пока нет, – ответил за друга Петька. – Мы лучше, Савелий Игнатьевич, еще раз придем с тетрадью и как следует все запишем.

– Приходите. – Такое решение очень понравилось сторожу. – У меня жизнь, вообще-то, интересная.

– Обязательно придем, – пообещали ребята.

Каждому из пятерых было ясно: это прекрасный предлог для нового визита.

– Савелий Игнатьевич, – с мольбою произнесла Маша. – Вы обещали Димке для картотеки продиктовать имя покойницы.

– Это, пожалуйста, – согласился сторож. – Людмила Ивановна Соколова. По мне, никогда бы ее могилы тут не было! – Он вновь начал испуганно креститься. – А даты сейчас погляжу. У меня там, в конторе, бумажка имеется.

Сторож ушел в дом и вскоре вернулся.

– Пиши, историк. Родилась двадцать второго июня тысяча девятьсот семьдесят пятого года, А померла четвертого сентября тысяча девятьсот девяносто шестого.

Едва он успел это продиктовать, как к сторожке лихо подрулил джип «Мерседес». Из него высунулась коротко стриженная голова мужчины восточного вида.

– Хозяин! – обратился он к Савелию Игнатьевичу. – Разговор есть.

– Ладно, ребята. Идите. Мне некогда, – вмиг посуровел сторож.

Пятеро друзей быстро двинулись вниз по дорожке.

– Кажется, еще одни похороны с «Мерседесами» назревают, – покосилась на джип Маша.

– Недаром Савелий Игнатьевич за место держится, – отвечал Вова. – Ему, говорят, в Москве предлагали работу, а он отказался.

– Кое-что мы все-таки выяснили, – вернул разговор в нужное русло Петька.

– Только нам это пока ничего не дает, – отозвался Дима. – Что мы с этой Людмилой Ивановной Соколовой теперь будем делать?

– Поживем – увидим, – задумчиво произнес Петька. Он пока и сам не мог найти применения добытым у сторожа сведениям.

– А как прикажете понимать, что Савелию Игнатьевичу убитый мужик явился? – спросил у друзей Дима.

– Говорю же: проклятая могила, – важно произнес Вова. – Думаете, это вам хаханьки?

– Не думаем, – покачала головой Настя.

– Когда такие дела, кто хочешь, может явиться, – продолжал Вова, – Хотя дядя Савелий вообще-то зашибает, – добавил он. – Ему все что угодно пригрезится.

– Это называется «начал за здравие, а кончил за упокой»! – усмехнулся Петька.