Но он не разжимал рук, и в какой-то момент Наташе стало страшно. Она услышала, как стучат часы на стене. «Нет, это не часы – я слышу, как бьется его сердце...»
– Что ты делаешь? – с ужасом спросила она. Она все ждала, что Аркадий сейчас засмеется, скажет какую-нибудь шутку, запоет что-нибудь дурацким голосом... Но он молчал и продолжал сжимать ее в своих объятиях, и стук его сердца звучал, словно набатный колокол. Муж ее родной сестры...
– Наташа... – с усилием выдохнул он.
Казалось, эти мгновения будут длиться вечно. Наконец он разжал руки и отпустил Наташу. Бледный, с мокрой прядью волос, перечеркнувшей лоб...
Наташа отбежала к окну, продолжая сжимать в руке половник.
– А если бы вошла Настя? – шепотом спросила она.
– Настя телевизор смотрит, – так же шепотом ответил Аркадий. – И вообще – ты чего? Ничего же не было!
– Тогда зачем ты... – начала Наташа и тут же замолчала. В самом деле – может быть, ей все показалось? Они дурачились, как раньше, и не было в его объятиях ничего предосудительного.
– Что – зачем?
– Нет, ничего...
Она выключила плиту, позвала Настю.
– Настя, ужинать!
Когда прискакала племянница, Наташа торопливо попрощалась и убежала из квартиры сестры. Ей показалось, ей все показалось...
Она шла по улице, крест-накрест сцепив руки на груди. Шла и дрожала, точно попала в струю ледяного ветра, хотя поздний августовский вечер был довольно теплым и темная густая листва на деревьях даже не шевелилась.
Дома ее уже ждал Макс. Где-то в глубине квартиры энергично переливалась знакомая мелодия. Бизе, «Кармен» – тут же вспомнила Наташа. «Тореадор, смелее в бой...»
– Наташка, как ты поздно, я даже беспокоиться начал!
– Понимаешь, Аркадий с Настей такие беспомощные... Анна уехала, и некому за ними присмотреть... – торопливо забормотала она.
– Насколько я помню, Аркадий ваш довольно взрослый товарищ, да и Настя уже девица... – заметил Макс.
– Ах, да какая она девица! – отмахнулась Наташа. – С меня ростом, а на самом деле еще младенец. Ты музыку слушаешь?
– Ага... Не мешает? Я, между прочим, свой музыкальный центр сюда перетащил...
– Нет, что ты, совсем не мешает! – Наташа обняла Макса и с чувством поцеловала. – Я люблю оперу. Знаешь, наверное, было бы гораздо хуже, если бы ты был поклонником тяжелого рока...
Макс прошел вслед за ней в комнату, сделал звук чуть потише.
Наташа мельком взглянула на свое отражение в зеркале. «Наверное, мне показалось, что Аркадий как-то по-особенному меня сегодня обнял... – подумала она. – Это была просто игра! Во мне же ничего такого нет, чтобы свести мужчину с ума. Я не Вика Абрамова с ее роковой красотой...»
