— Это я уже поняла, — решила признаться Кэролин. — Апекс мне кое-что о нем поведал. Однако мне все решать самой, я больше не подросток, Энрико.
— Но тебе лишь двадцать два года…
— Двадцать три, — поправила его Кэролин. — Исполнилось три месяца назад. Я все понимаю, Энрико, и, так же как и ты, опасаюсь причинять боль Нэнси, поэтому ничего не расскажу ей. Но, очень прошу, не нужно больше принимать решения за меня, как ты это сделал, затеяв историю с похищением, хорошо?
— Согласен, — улыбнулся Энрико. — А ты, сестричка, и правда выросла за последнее время.
На том они и порешили.
Несколько следующих дней Кэролин практически жила в больнице. Спала на кресле-кровати, изредка перекусывала в кафе и почти все время находилась с Нэнси, чувствуя, насколько той необходима поддержка родных людей. С сестрой, по мнению врачей, все было в порядке, но ребенок еще пока нуждался в постоянном медицинском наблюдении, поскольку сильно ослаб во время родов.
Но все-таки на сердце у Кэролин скребли кошки. Ее не покидали мысли об Алексе.
Энрико сказал, что Нэнси до сих пор считает его другом семьи. Да и вряд ли она поверит в то, что произошло на самом деле.
Кэролин рассказала ему о том, как она пыталась остановить Алекса. Однако о своей любви промолчала. Им пока не надо ничего знать об их тайном соглашении.
Вернувшись в больницу и почувствовав себя слишком усталой, она прилегла отдохнуть. Однако сон не шел, а тревожные мысли об Алексе не отпускали. Тогда девушка решила прогуляться перед сном. Надев джинсы и кофточку, Кэрри вышла на улицу. Легкий ветерок освежал, отгоняя тоску, и она бодро зашагала в сторону парка. Добравшись до тенистой аллеи, решила присесть на скамью с удобной деревянной спинкой, но неожиданно ее окружили вездесущие репортеры.
— Что вы можете сказать о ваших отношениях с Алехандро Тореро? Знают ли о них ваши родные или это тайна?
Кэролин замерла, щурясь от фотовспышек.
— Не понимаю, о чем вы говорите, — ответила она.
— В утренних газетах были опубликованы ваши фотографии, как вы танцуете в ресторане, мисс Коллинз.
Она пыталась понять, о чем они говорят. Какой ресторан, какие танцы? То ли у них был плохой английский, то ли она ничего не поняла. Единственный раз она танцевала с Алексом в тот самый вечер их помолвки. И тут ее осенило, она вспомнила, что их же тогда кто-то снимал.
— Этого не может быть. Снимки фальшивые, — попыталась Кэрри замять ситуацию. Ей было ни к чему, чтобы кто-то разнюхал правду об их отношениях.
