Потом вода рванулась вверх яростным фонтаном. Не только вода – донные ил и песок, водоросли. И кое-что еще…
Мы застыли, оцепенев. Огромное цилиндрическое тело вытягивалось выше и выше, как будто решив добраться до неба, до самых чертогов Девственной Матери. Казалось, со дна реки в мгновение ока выросло исполинское, неохватное дерево, наверху даже имелось нечто вроде кроны – странной, непропорционально маленькой. Чтобы увидеть эту «крону», приходилось высоко задирать голову – словно паломникам, пытающимся разглядеть Святое Колесо на вершине знаменитой колонны у Амальхенского собора…
Несколько мгновений растянулись в вечность. Вечность скатывались струйки воды с серой морщинистой не то коры, не то кожи. Вечность бурлила, пенилась и перекатывалась волнами Гронна на протяжении полулиги вниз по течению. Вечность моя рука тянулась к самобою, – и никак не могла дотянуться. Да и зачем… Мозг охватили апатичная вялость и ощущение полной бессмысленности каких-либо действий. Хотелось лечь на землю, закрыть глаза и ждать, когда всё закончится… Всё и всегда когда-то заканчивается, так или иначе…
Затем живая колонна начала медленно изгибаться, как шея чудовищного лебедя. Изгибаться в нашу сторону. Псевдокрона псевдодерева приближалась. Можно было разглядеть: несколько десятков ветвей – вовсе не ветви. Не то хоботы, не то шеи – никакого намека на голову или хотя бы на челюсти, но каждый отросток венчала круглая глотка, усеянная зубами... И глотки, и зубы казались неопасными, мелкими и несерьезными по сравнению с размерами твари… Но лишь казались.
Страшно не было.
Абсолютно.
Изабо что-то выкрикнула – хрипло, громко. Я не разобрал слов, но прекрасно почувствовал брошенное ею заклятие…
Вечность кончилась. Сонное оцепенение пошло трещинами и рассыпалось на куски. И всё замелькало очень быстро.
Крики. Ржание коней. Самобой дергается в моей руке. Шесть стрелок летят в цель. Вонзаются в серую тушу – одна за одной. Заклятие работает, в местах попаданий – огромные рваные раны, способные прикончить любую другую тварь. Но только не эту…
Лучники стреляют в упор – по тянущимся к нам глоткам. Из ран монстра хлещет черная жидкость. Твари словно бы всё безразлично. Круглые провалы щетинятся клыками – ближе, ближе, ближе – и сейчас видно, что любой из них без труда затянет человека.
Изабо швыряет заклятие. Огненный смерч проносится над Гронной. Ослепительная вспышка бьёт по глазам, жар опаляет лица. Вода в реке не просто вскипает – испаряется мгновенно. Вспыхивают деревья, кусты, трава. Это не пожар – всё вмиг сгорает дотла.
