Будет неправильно, если все закончится, а я даже не попытаюсь последовать традициям моего духовного родича. Я создам свою историю. Я расскажу обо всем, да, расскажу. Глядя на руины моего мира, моих грез, я познакомлю всех, кто придет после меня, со всем подробностями, которые только смогу вспомнить...
Ибо, несмотря на весь мой цинизм, я полностью раздавлен бременем ответственности, оно словно саван надо мной, как и это облако дыма, окутавшее наш великий прежде город, -- но я все хочу надеяться, что кто-нибудь сможет научиться на наших ошибках. Что я смогу научить тех, кто придет следом за мной.
Я сейчас сижу в моем внутреннем убежище, в своем личном кабинете. Здесь нет окон, хотя в этом отношении кабинет не слишком отличается от остальных помещений дворца. Да, там есть окна, но все они занавешены под предлогом безопасности и секретности. Хотя я не полностью уверен в этом, думаю, что, по мнению моих советников, если я смогу видеть разрушения из любого окна дворца, я очень скоро сойду с ума. В большинстве случаев я подчиняюсь их желаниям...
Но одно окно осталось. Одно окно в тронной зале -- оно занавешено, но время от времени я смотрю в него, наблюдая за реальным воплощением моих самых ужасных кошмаров. Я продолжаю надеяться, что повторяющиеся взрывы позволят мне обрести спасительную бесчувственность...
Я впервые вошел в эту тайную комнату по приглашению Картажье, он продемонстрировал мне ряд отрубленных голов, казалось, не замечая при этом, что они мертвы. Бывшие обладатели голов были казнены уже очень давно, но я ощутил, как их безжизненные взгляды впиваются в меня. Я не мог воспринять их взгляд иначе. В противном случае я не мог бы сохранить эту эмоциональную холодность, с какой я воспринимаю теперешнее состояние моего народа.
Я энаю, что последнее противоречит предшествующему. Противоречивость -- прерогатива женщин, идиотов и императоров.
Ну что ж, история. С чего начать? С чего же начать?
С Вавилона-5, полагаю. Именно там должен начаться мой рассказ. Поскольку это была станция, созданная людьми, я буду отсчитывать время, как это делают обитатели Земли. Двадцать один год тому назад -- по летоисчислению людей.
Рядом со мной на столе стоит большая бутыль. Я откупориваю ее и делаю глоток -- просачиваясь внутрь, жидкость необыкновенно приятно обжигает мое горло. Многие заявляют, что алкоголь притупляет восприятие. Несчастные глупцы. Единственное время, когда я способен ясно воспринимать происходящее -- те минуты, когда по моим жилам течет горячая жидкость. Чем больше алкоголя, тем яснее становится все вокруг.
